Озябшие пальцы

Первого апреля никому не верю.
Верил, очень верил я в иные дни.
В триста шестьдесят четыре
полон был доверья,
Настежь душу с дверью – только загляни!
Заходили многие – робко и смущённо,
Или по-хозяйски, не вытерев сапог.
Наносили грязи, ругались возмущённо,
Плакали в жилетку, пили пьяный сок.
Мало кто и радовал встречною открытостью,
Удивлённой радугой и ручьями глаз.
Вот лапшу мне на уши
с осторожной хитростью
Поварята вешали много-много раз.
Были и такие гости дорогие...

Он листал их не раз, как открытые книги…
Боже!.. Сколько же глав, сколько новых страниц…
Море чувств, блики фраз, тонкий привкус интриги,
Аромат вечной тайны, без дна и границ…

Под рукой новый том, и по буквам тиснённым
В предвкушении трепетном пальцы летят…
Тихий шелест страниц, стук в груди упоённый,
И полётом мечты затуманенный взгляд…

А судьба усмехается, гранью фатала...
Странный грозный редактор в очках на носу,
Не читая, вдруг вспомнила всё, что писала…
Ну, авось, перепишут...

Тебя я очень долго ждал,
Пока что осень не устала.
Но, наконец-то, увидал,
Как льдом речушка заблистала.

Готовлю поплавки, мормышки,
Ищу в запарке мотыля,
Лущу репейниковы шишки
(Так колют пальцы, чтоб ты, мля).

«Ловлю» рассказы рыболовов,
Борясь с холодным сквозняком.
У всех – полным-полно уловов,
А, прихожу – порожняком.

А тут ещё и непогода:
То – снег, то – дождь, а то и – «зной».
Где ты, Морозко – воевода,
Никак не справишься с весной?

На африканском континенте
И то...

Я протяну свои ладони
к небу,
И жаркой массой
В них вольётся солнце.
Горячей плотью,
трепетной и жадной.
Я протяну ладони
над землёю,
Я пальцами несчастьям
путь закрою
И буду солнце пригоршнями лить
в дома и в души.
В миллионы рук,
В тревоги ваши -
Подставляйте чаши!
Я напою наш будничный мирок,
Холодный Север, Запад и Восток,
И душ смятенных каждый уголок.
Раздача солнца!
Запасайтесь впрок!

Мои дрожащие пальцы,
Твои нервозные крики,
Мы друг о друга споткнулись
И потерялись в этой жизни

Скитались, друг от друга убегая
Терялись в городах чужих, далеких.
Блуждали словно тени тихо тая,
Страдая оттого, что одиноки.

Не знали, что поделать и забыли
Мы в незнакомых людях растворяясь,
Но души в теле так тревожно ныли
На поиски друг друга нас толкая.

Звучи и плачь, режь пальцы до крови !
Две искры, струны нервов в напряжении.
И пусть звучит старо мотив любви,
Идут часы в обратном направлении.
Великая мистерия любви !
Блеск диких глаз в зеркальном отражении,-
Которые зажгли вокруг огни:
Февраль и март в едином
Бешенном
неистовом
кружении …

Квитень - квантовая матерь
Кантов точка вереницей
скапливаясь из столпа-
творичных атмосфер
без знаков где "STOP"
твой АМПЕР, поскрёбышек эры
чугунковых шариковым скатив со скамеек,
им откроет глаза на время,
на мир-пир, на царя-империю,
застеклит от морозца синего
да от птиц цвета вешнего,
она-де вечная, когтём распишется,
да раскудрявит весною перия,
да не склюёт зерно у форточки,
она-де жрица первобытных актриц
хранительница лиц и тотема,
она-де в системе, примёрзла к антенне...

отражаясь в стекле,
на мгновенье забыться,
изучать мир в окне,
может всё это снится?
дождь, по лужам вода,
отголоски событий.
и вина…. не вина,
очередность открытий.
рисовать на стекле,
ощущать своё тело,
пальцы мёрзнут во мгле…
"ты сама так хотела"
голос шепчет внутри,
не жалея о прошлом,
остановка в пути,
может быть, не замёрзну…
ведь душа, где зима
распахнёт мне объятья,
радость зимнего сна
вновь вернёт восприятье…

Ты стоял у окна, спрятав руки в карманы,
Чтоб не видели пальцев, зажатых в кулак…
За стеклом только тени клубились туманом,
Словно первые вестники вражьих атак…

Ты стоял и смотрел… В очень тёмные стёкла.
Там, по венам дорог мельтешит суета…
А Душа по-осеннему, грустью, промокла
От того, что реальность так часто – не та…

Ты стоял и молчал… Все слова умирали,
Разбиваясь о стену теней за окном…
Где-то лес засыпал… Листья в сумрачной дали
Улетали, надеясь на вечность, потом…

Бесконечный чулок, ты, Сестра,
Вяжешь, стиснув упрямые губы.
С любопытством взирает Луна
За узором до боли упругим,

Утекающим в пальцах твоих,
Молодых и проворно спешащих.
Ветер рядом неслышно притих
Возле пряжи... Ее, в старой чаще

Собрала по ночам, ты давно...
В наказанье тебе иль в награду,
Для Кощея. Соткав полотно,
Ты вернешься в свой терем за садом.



2.11.2008