Отступление Красной Армии

Солнце рвётся с небес сквозь дымку,
Прошивая собой серость дня,
И Весна моментальным снимком
Проявилась, капелью звеня…

Да Надежда с Мечтою в обнимку
Все росточки любовно хранят,
И таинственно прячут улыбку,
И тихонечко так говорят...

Светлый Луч…
Он сильней целой армии туч.

Блокнотик в руках я держу,
Парнишки, что в бое упал,
По строкам неспешно брожу
Глазами, просто наугад…

Смотрю на строки, о войне
Нет ни листочка, и ни слова,
Там все о дружбе, о весне,
Какого дед все ждет улова…

Там, то обида на соседа,
За то, что к Машке подкатил,
То там неспешная беседа –
Как он соседу отплатил…

То полные любви созвучья,
А то страданья от нее,
А то любовь там чисто внучья,
То соловей щебечет над ручьем.

Меж тем печально почему-то,
И на глазах слеза...

…Дворянский полк. Кадетский корпус.
Ах, аксельбанты-эполеты,
Медичек пламенная гордость,
И гимназисток флаш-приветы.
Законы Божьи и науки,
Царю - на верность обещанья,
Балы, фуршеты, губы, руки,
Да расставанья и прощанья.
Подобострастно исступленье,
Возможно, просто покаянье.
Жить в ту эпоху преступленье,
Как наказанье - обаянье …
… Румянец, юношеский чуб,
Задорных глаз искра сверкнула,
Непониманье детских губ,
У маменьки слеза блеснула.
Осенний день. Знакомства стыд...

Миг полнолуния,
Дрожь, беспокойный сон.
В нём королева безумия,
Свой занимает трон.

Жаждет внимания,
Тел эпатаж в ночи.
Алчная блажь-нимфомания,
Страсть не скрывай, кричи.

Сонмы приспешников,
Вот уже много лет.
Армия брошенных грешников,
Жалко плетётся вслед.

Разум в затмении,
Мысли опять пусты.
Понял весь ужас знамения,
Ей оказалась ты.

Тучи сгущаются, времени нет,
К нам прилетает Ангел надежды,
Сверху рисуется танец планет,
Ветер лютует, рвутся одежды.

Кровь на лице, руках и ногах,
Времени нет, чтоб остаться свободным.
Гулко удары стучат на висках,
Сам же ты выглядишь вечно голодным.

Сегодня ты злой, сегодня злой я,
Сегодня решаем судьбу мы планеты,
Ангел мести в сердцах восходя,
Судеб бросает на ветер монеты.

Где-то орда, где-то полчища тьмы,
Нас поджидают, пытаясь остаться,
Но думаю, что к средине зимы...

Злой стяжатель Муравей
Лето красное трудился,
Лишь под осень спохватился, –
Дует северный борей.

Вянет, хмурится природа,
Стала портиться погода,
Краткой жизни божий дар
Променял он на навар.

Дом ломиться от припасов,
Но от скуки нету спасу,
Злой тоскою удручён,
К Стрекозе приплёлся он.

– Ах, сестрица дорогая,
Нет трудам конца и края,
Пустота на дне души,
Ты хоть спой или спляши!

Отвечает Стрекоза,
Озорная егоза:
– Лето красное даётся,
Чтоб лететь на крыльях к солнцу...

Чёрное дрожит на красном,
Это чёрная роза на осколках любви.
По отдельности! Всё так прекрасно,
Но твоими расколоты! чувства мои...

Я тебя не сужу, ты, конечно, пыталась.
Ведь я сам виноват, не вернуть наши дни.
Красное - это то, что осталось.
Чёрное - истекает в крови...

Выйди на глиссированье, «Крым»,
Всхрапывая, мчи меня по Ахтубе!
Не хочу быть третьим и вторым, -
Пусть «Казанки» отстают и ахают.
Хоть с трудом, но деньги я скопил,
И на день рождения, в апреле,
Я тебя, мой красный конь, купил,
Чтоб душа и сердце нынче пели!
Я не руль держу в руках – штурвал.
Сам – в тельняшке выцветшей и драной.
В пойме я букетище нарвал
Той, чьим взглядом и пленён, и ранен.
«Вихрь» ревёт на транце, словно тигр.
Грозен рёв! Быть может, даже слишком.
Вырос из...

В раскатах грома, в газах раскалённых
Уйдёт ракета в черноту небес.
Ей кто-то вслед посмотрит восхищённо,
А кто-то чертыхнётся: «Ну и бес!»

Живёт народ, да в праздник –
с белой скатертью.
Машины, мотоциклы заимел.
А всё ж без этих вот ракетно-ядерных
И прочих ПВО-шных наших дел

Носил народ одежды бы наряднее,
Столы б ломились от заморских яств.
Но он, хлебнувший лиха столь изрядно,-
Он армии последнее отдаст.

Бессонницы и нервов напряжение,
И лучшее оружие Земли,-
Всё это...

Садится солнце, раскаляя горизонт,
Все разукрасив цветом алым…
На небе тучка с подрумяненным бочком,
А на реке песок вдруг стал кровавым

Как искорки сверкают перья воробья,
Присевшего с чириканьем несмелым,
И даже глазки у дворового кота
Горят, как у голодного вампира...

И будто кисточкой художника ведя,
Испачкав ее в алой акварели,
Лучом шальным окрасило леса,
И стали шишки красными на ели…

Последнее тепло ища, мошка роится,
Словно искры от кострища разлетаясь…
И напоследок...