Отчаянный

Покой его границ нарушить невозможно.
Солдата штык стоит на страже рубежей.
В кармане брюк письмо, плохое, как нарочно.
И рушится весь Мир в его большой душе.

Гнев закопать под снег, об лёд разбить отчаянье…
Ведь нужно Мир спасать и мёрзнуть на посту.
Он снова начеку! Он снова – весь вниманье.
Смятение его заметно за версту.

Через границу чувств его пройти несложно.
Солдатская душа не властна над собой.
Солдатская любовь слепа и безнадёжна,
Но именно она его подымет в бой...

На небосклоне Пес гуляет,
Огромен, важен, знаменит,
Лучами яркими пылает,
Звезда, что истину хранит.
Под ней, колени преклонивши,
Молитвы к небу вознося,
Шаман сидит, взирая хищно,
На тело мертвого вождя.
Богам молился год за годом,
Он одержим идеей стал,
Повелевать своим народом,
И в помощь Карлика призвал.
Он ждал степенно дни считая,
Когда исполнятся мечты,
Он жаждал власти словно рая,
Он ждал подарка от судьбы.
Он захожанин не от куда,
Когда он был еще дитя,
Когда свободы...

На ноту радости ложится нота грусть,
Рождая новый звук, одновременный...
Ну, что ж... карандашом в слова уткнусь.
Они помогут?.. могут… непременно...

Смешение несовместимого, опять,
Внутри отчаянно светло и невесомо…
Там радость грусти стала тихо подпевать,
И мир снаружи словно впал в немую кому…

Нет на мотив такой понятных миру слов.
Он их не разберёт или остудит.
Как жаль, что алфавит мой не готов,
Как радостно, что новый всё же, будет…

Луна, как тонкий серп, и звёзды крошками.
Я еду в поезде «Братск – Волгоград».
Скребётся в окна ночь блудливой кошкою,
В вагоне тихо, пассажиры спят.

Стучат колёса, рельсы не кончаются,
Вагон плацкартный жалобно кряхтит,
Попутчик мой не спит, решил покаяться,
Под стопку водки тихо говорит,

Что жизнь прожил от корочки до корочки:
Учился и работал, «срок мотал»,
Теперь, в багаж отправив две пятёрочки,
Вдруг понял, как от жизни он устал…

Устал юлить, прислуживать, надеяться...

Время горбит куклу Горби
И отчаянно кукожит
От забвения и скорби,
То пятно, что выше рожи.

Хоть меня всегда мутило
От поэзии гражданской,
Миша – редкостный мудила.
Пусть коньяк азеБАРДЖанский

Пьет среди пенсионеров,
В домино стучит, судачит:
«Ельцин, блин, какого хера…»
Это дело только нАчать.

Не люблю его, не скрою,
И летает злая Муза
Над великою страною,
Над остатками Союза.

Что бы в жизни ни ждало вас, дети, —
В жизни много есть горя и зла.
Есть соблазна коварные сети,
И отчаянья жгучего мгла.

Есть тоска невозможных желаний,
Безнадежный, нерадостный труд
И расплата годами страданий
За десяток счастливых минут.

Все же вы не слабейте душою,
Коль придет испытаний пора.
Человечество живо одною
Круговою порукой добра.

Где бы сердце вам жить ни велело —
В шумном свете иль в сельской тиши —
Расточайте без счета и смело
Вы сокровища вашей души.

Не...

Мне не узреть себя средь мудрецов,
заслуженно украшенных венцами,
их путь тернистый сложен и суров
и окроплен познания слезами.
Но я хочу свой каждый день прожить
таким как есть, ниспосланным мне свыше,
пусть спотыкаясь, но не наследить,
и в нужный час слова судьбы услышать.
И чуть вздохнув, не грустно на прощание
на полку «прошлое» прожитое сложить,
замок повесить на сундук «отчаянье»,
ветрам забвения доверив там кружить.
Хочу чтоб мир привычной суеты
себя оценивал в...

Стервой не рождаются случайно,
Из святой не станешь сволочной,
От большой любви, иль от отчаяния,
И от боли сумрачной и злой.

Не придётся беспрестанно каяться,
Не удастся порыдать навзрыд...
Почему же стерва всем не нравится,
Отчего душа её болит?

Да, у стервы есть свои расчёты,
Но без спросу денег не брала...
Что же вечно сводите с ней счёты?
Ведь она святою не была!

И наказан будет этот первый,
Кто кидает камень, осудив.
Стервою Вы не были наверно,
А она уходит, Вас...

Опять накрапывает дождь в июне
Такая погода в этом году
И пляжи пустынны в забытой лагуне
И море спокойное словно в пруду
Подернулось нехотя кожей гусиной
От капель замедленных серостью дня
Приземистый лес выделялся осиной
Слиянием неба и шумом дождя

На леерах, качаясь виснут капли
Железо ржавеет, хлебнувши влаги
В болотах усталые мокнут цапли
И краска слезает листами бумаги
Краснея охрой, проступает сырость
Набухшее дерево сохраняет воду
И небеса на землю разбрасывают милость...

Так долго я тебя искала,
и в майский день судьба нас подвела
к той встречи на дороге,посвещала
тебе я все стихи,и всю себя дала.

Пусть всё прошло,ни миг я не жалею,
о той любви,и страсти,а тебя
прошу-забудь,о большем не посмею
просить,остальное ерунда.

Перегорело всё,как тот костёр из палок,
я больше не тоскую ни о чем,
весна примчалась,и душа отчаянно
пыталась возродить огонь

Я не виню:ни время и не случай.
Ты знаешь сам,нам было хорошо.
Пройдут года,может я тебя оклукну...