Отчаяние

Дай коснуться тебя рукой...
Дай почуять твоё дыханье.
Ты, похитивший мой покой,
Подари мне своё признанье...
Буду речам я внимать с упоеньем
Буду ловить я каждый твой взгляд
И умолять, чтоб настало мгновенье
То, что пути перекроет назад.
Шёпот ласковый, нежные руки,
В невесомости наши тела...
В тишине утонувшие звуки...
Я, отчаянно нынче, смела.
И уже голова закружилась
И исчезло, что было, вокруг.
На мгновенье себе удивилась -
Как посмела я выйти за круг?
Круг, очерченный мною...

Зачитываюсь грустью песен Блока,
И слушаю полночную Луну...
Когда Душа печалится жестоко,
Веду с собой отчаянно войну.

Скрываясь в створки раковины грубой,
Тону на самой дальней глубине,
И алой тенью падает на губы
Та истина, которая в вине…

Из давних строчек наблюдает строго
За маетой Души Поэта след…
Через свои холодные сугробы
Бреду, ещё надеясь на ответ…


***

Ах, какое Лицо, строгое…
Ах, какое Лицо, бледное…
Свет из глаз до глубин трогает,
И рыдает Душа, бедная...

Ты должна меня полюбить,
Всем дыханьем, душою всей!
Как ты можешь на свете жить
Без меня и любви моей?!
Биотоки не ерунда,
Их нельзя зачеркнуть, смеясь.
Разве ты не чувствуешь связь
Между мной и тобой всегда?
У тебя на душе легко,
Ты смеешься, причин не зная.
Это я далеко-далеко
О тебе сейчас вспоминаю.
А когда вдруг бессонный взгляд
Устремишь ты во тьму ночную,
Ты прости, это я виноват!
Это я о тебе тоскую…
Говорят, что любовь робка,
Шорох трав, голубой восход...

А я на митинги хожу, стою у самой, блин, трибуны,
Смотрю я: кто во что обут, все речи слушаю подряд.
А на трибуне, блин, стоят одни народные трибуны...
И говорят, и говорят, и говорят, и говорят...

Один кричит: "Взойдет она, звезда пленительного счастья!",
Другой кричит: "У той звезды пересчитать бы все концы!",
Один кричит: "Ко всем чертям все эти органы и власти!",
Другой кричит: "Все эти органы и власти - молодцы!".

А у меня с собой бутылочка "Зубровочки" в кармане не дырявом,
И...

В кромешной тьме Зверь породил войну
За души погибающих людей,
Крестом покорно-сломленных в плену,
Сквозь боль и время проданных смертей.

Но белый голубь выпорхнуть успел
Послом крылатым в небо устремясь,
Он ангелом всю жизнь парить хотел
Ей в вечности любви своей клянясь.

Любимую спасти от мрака не успел,
Покой найти в мечте не суждено,
Докучен путь порханья на холсте
И нежный образ с горем заодно.

С отчаяньем мириться перестал,
Взметувшись над законами теней
Подобно...

Я сегодня сошла с ума
Совсем случайно,как это бывает
Немного погрустила у окна,
Но никто об этом не знает.

Поброжу по улицам пойду,
Поцелую тебя при встрече
Укор во взгляде твоем удивленном найду:
Забудь об этом,ведь я - сумасшедшая!

Плакать буду, в истерике биться
Не свою судьбу печальную нашедшая.
Что-то хорошее все же случится,
А может и нет, ведь я - сумасшедшая!

Побреду к реке печальная
Дождавшись любви твоей, наконец-то пришедшей.
Услышав мой крик отчаянья:
Прибежал ты...

Дождь спадает пьяной лаской,
Над паутиной изумрудного леса
Небо бредит хрустальным вальсом,
В зеркале глаз
Светлая грусть летнего хора.

***
Ночь поглощает тяжесть глаз,
Тишина врезается в сердце лунной симфонией,
Я умираю в горьком звездном облаке спящей птицей.

***
Мои вольные песни превратились в холодную сталь,
Мои направления обрезаны скупым размахом крыла,
Крыла, обожженного лучом солнца в щели окна.

***
Мы смешали в тихую гавань все реки,
Мы забылись отчаяньем моря...

Убили парня за здорово живёшь.
За просто так.
Спокойно. Как в игре…
И было это не за тыщу вёрст
От города. А рядом. Во дворе.
Ещё пылали окна…
Между тем
Он так кричал,
прижав ладонь к груди,
Как будто накричаться захотел
За долгое молчанье впереди…
Крик жил отдельно!
Вырастал стеной.
Карабкался, обрушивался с крыш.
Растерзанный, отчаянный, больной,
Нечеловечески огромный крик!
Он тёк по трубам,
полз по этажам,
Подвалы заполнял и чердаки.
Он ошалело тыкался в звонки...

Траурное шествие по дальним грозным берегам
ознаменовало древнее открытие,
Смерть из царства мрака открылась всем ветрам,
Мгла из преисподней явилась темнолика.

Как будто вновь родился голым я в рубашке,
На стыке двух миров, в межвременье слепом,
Как будто заживо сгорел в огне кромешном, бесшабашно,
И улыбнувшись солнцу, вышел в мир иной,
Как будто Ангел Смерти Азраил в мой дух внедрился,
Как будто Моцарт в моём сердце отравился...

Слетались горькие, отчаянные смерчи
на дикий...

Покой его границ нарушить невозможно.
Солдата штык стоит на страже рубежей.
В кармане брюк письмо, плохое, как нарочно.
И рушится весь Мир в его большой душе.

Гнев закопать под снег, об лёд разбить отчаянье…
Ведь нужно Мир спасать и мёрзнуть на посту.
Он снова начеку! Он снова – весь вниманье.
Смятение его заметно за версту.

Через границу чувств его пройти несложно.
Солдатская душа не властна над собой.
Солдатская любовь слепа и безнадёжна,
Но именно она его подымет в бой...