От наивности лечат обманом

Июльский зной, а с полотна пейзажа
Дурманит запах полевых цветов -
Пишу сюжет не для хронометража,
Чтоб лето описать мне мало слов!

Озёр лесных серебряная гладь,
Ручьёв и рек хрустальная прохлада...
Как живописность словом воссоздать?
/Не объяснить ведь вкуса шоколада!/

Лазурность неба, изумруд листвы,
Берёз российских девичью невинность.
И грустно, что не в силах я...Увы,
Простите за минутную наивность...

Владимир Зайченко
================

Комната. Зима. Вечер.
У окна - молодой человек.
Смотрит. Как мягко светит
Фонарь. И как серебрится снег.
Вдохновенно: "Был вечер чудный...".
Посильней подбирает слова.
Восхищаясь обыденным в будни,
Пусть и в самый канун рождества.
Вдруг звонок. Телефон. Отвечает.
То давнишний студенческий друг.
Волшебство за окном исчезает...
В темноте только матовый круг…
"О, привет! Как живешь?" - "Да, не очень.
Позвоночник. Кровать. Скукота..."
(Так небрежно - пустяк, между прочим).
"Вот звоню...

Люди плюют... в открытые души...
Топчут по ним сапогами как в луже.
Солнечный лучик держала в ладонях...
Но обожглась и мне очень больно.

Глупая наивность... глупая улыбка...
Я верю людям и в этом ошибка.
Но в наше время нет ценностей в мире...
Я просто цель на стрельбище в тире.

Я просто устала... хочу отдохнуть...
Тяжёлые мысли... нелёгкий путь.
Судьба в непонятные игры играет...
Душу безжалостно рвёт и терзает.

Не нужно спешить... оглянитесь вокруг...
Тяжело распознать кто...

Обнимал росу туман,
Говорил ей про обман.
В белом мареве моём,
Мы с тобою заживём.
Но роса ему в ответ,
Днем тебя обычно нет.
Ты не пой про свой обман,
Не люблю тебя туман.
Миражи твои всегда,
Закрывают небеса.
Испарюсь и в облака,
Поднимусь я от тебя.
Дождь и ветер ждут меня,
Там симфония моя.
Ты роса, моя роса,
Не спеши ты в небеса.
Дождь и ветер от тебя,
Убегают без конца.
Обнимал росу туман,
Говорил ей про обман.
В белом мареве моём,
Мы с тобою заживем.

На «до» и «после» жизнь Событие,
Чертой разделит пустоты.
Мир не исчез и буду быть и я,
Идя сквозь время от черты.

Жизнь «до» — останется, став прошлым,
Жизнь «после» — старше и скучней.
Я до конца душой став взрослым,
Смеяться реже буду в ней.

Там — в жизни «до», что за чертою,
Мечты наивность, юнных лет.
Стремленье мир согреть собою,
И в добро веры, чистый свет.

Но жизнь Событие чертою,
Смогло разрезать и теперь,
Него я после, за ней строю,
Мир новый, к Богу ища дверь...

И в деформации предмета,
И в обобщённом силуэте
Не отыскать всего ответа.
А заключён он в красках этих:

Оранжевый и красный, синий,
Да фиолетовый, зелёный
И жёлтый. Без цветов красивых,
Таких, фовист ты недостойный.

От них пронзает взрыв эмоций
И необычность ощущений.
Повсюду пятна, с их пропорций
Не избежать нам настроений.

Тут колорит и экспрессивность
Сияющего всюду цвета.
Захватывает дух наивность
Безумно яркого сюжета.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015

Как же хочется в детство вернуться
и забыть сколько мне уже лет.
В атмосферу добра окунуться,
совершенно другой там рассвет...

Беззаботно с друзьями играя
и не зная, пока, ничего...
Всё казалось мне сказкою рая -
карамель, ручейки и кино...

Даже, запахи в детстве другие
и окраска событий острА.
Хорошо, когда все озорные
и наивность святая была...

В детстве мама моя молодая...
и летаешь от первой любви...
С ностальгией, теперь, вспоминаю
в цвете розовом детства те дни.

Как...

Потерянный вечер застыл за окном, Рекламным буклетом…
Шипящий проспект, как лента кино, с любовным сюжетом.
Стоит “любопытство”, в дверях ресторана
на длинных, заморских ногах
Красивая жизнь как, блики экрана
В гламурно- кривых зеркалах
За вечером - вечер в общаге холодной, укутавшись пледом
Дымить сигареткой, смотреть на Обводный, под маты соседа ?

Танцует длинноногая с угрюмым толстяком
Ничья, но все, же общая, как девушка с веслом
Красивая и юная с лысеющим козлом
Гипсовая кукла...

Уж метров десять оставалось,
А он всё ближе подходил.
И сердце билось, сердце рвалось
Навстречу ей,
Её просил
О чем-то, слов не понимая,
Пока не вспомнил, не прожил.

Едва приблизившись:
– Напрасно тебя я в тайну посвятил,
И из-за этого теряю, о, милая – он говорил.
Она ж, словам его внимала, была печальна и нежна,
И вторила:
– Я тоже знала, но я хотела… мне нужна… –
И смолкнув, слезы утирала. – Ведь это все не просто так?
Ведь это все не ради скуки?
А он винил себя за...

Прошла и революция в раю, изгнанием за-
кончилась, свершилась и мысль, что лишь
в познании,лучилась,вот первородный грех,
его причал.
- Не искупить самим, - им змей кричал,
вослед,- бессмертие, на что ты променял?
мальчишка.
- Я всё познал!!!
- Наивность, иллюзию, галлюцинацию, её
брат только живность, ты, проглотил, что
растворить не смог, вот Б-г тебе, а вот пор-
ог.