Осколки льда

Может разным быть молчания,
Бессловесность тишины.
Граней разных осознания,
В ней мгновения полны.

Безучастность отрицания,
Нести может тишиной.
В себе холод льда молчания,
Жизнь в нём делая пустой.

Как натянутые струны,
Напряжение молчания.
Когда смотрит взгляд безумный,
Тьмы тревоги ожидания.

Будет тяжестью молчание,
Твердокаменной скалой.
Когда в нём непонимание,
Отчего, жизнь стала злой.

Может быть тоской молчание,
Беспросветной, серой мглой.
Когда в нём жить...

А мы так ждали тепла лета,
ДождАлись и... — ругаем зной.
И в тень бежим от солнца света,
И холод, жаждем всей душой.

Не угодить на нас погоде,
Мы в ней и летом, и зимой.
Ругаться повод нам находим,
Всегда назвав её плохой.

И вновь, коллега по работе,
Зевая смачно по утру.
Пылая праведностью злости,
Клянёт июльскую жару.

Он также, утром зимним зло,
Январьский холод проклинал.
За то, что ото льда стекло,
В своей машине очищал.

И ждали мы зимою лета,
ДождАлись и... — ругаем...

Всё что дорого мне, всё что свято,
Вдох последний в себя поместил.
Я устал, душа в ком миром смята,
Ухожу, больше нет во мне сил.

Ухожу, ни о чём не жалею,
Не цепляюсь за жизнь плоти тел.
Я себя самого стал сильнее,
Смерти страх, победить я сумел.

Под ногою размокшая глина,
Шли дожди и просёлок в воде.
Стиснув зубы иду, я мужчина,
И пройду, если надо везде.

Я времён беспокойных разлива,
Я итог, сплава льда и огня.
Не всегда, поступал я красиво,
И грехи, в жизни знали меня...

Вечнождущие, где вы
прячете свои необъятные объятья?
Ещё с времён Адама и Евы
младые юноши тают, когда
старые девы
пред ними распахивают глупые платья.

Постарше юноши знают, когда
глупые девы
пред ними распахивают старые платья,
надо действовать быстро,
пока девы глупы,
пока влюблены,
пока речь не идёт об оплате.

Всепрощающие, сколько
объём бака вашего терпенья?
Там его поднакопилось -
одно рвенье -
и скатилось
скользкой
каплей по щеке,
густой...

Знаешь, когда-то
Я пела джаз
С оркестром, который игралАля ля-минор

А люди ходили
Куда-то мимо
И кто-то просил еще один раз
Спеть ля-минор

И слезы катились
И в дыме играли
Как фишки выигравших в рулетку
Под ми-септ-аккорд

Я, текст забывая
Срывалась, но пела
На голом чувстве, царапая руки
Под ми-септ-аккорд

Шальными деньгами
Был воздух пропитан
Снимали кассу, шампанское пили
Под bell-ре-мажор

И я умирала
Как черная леди
Пропахшая Виски
За гранью страсти
Зубами...

Я ветром осенним стыдливо облизан.
Он в этом году исключительно ласков.
Шуршит под ногами тихонько как призрак
И листья на нос примеряет как маски.

Щекочет дождем. На собаку похожий
Скулит за углом, завывая плаксиво.
Холодными лапами трогает кожу,
Но бережно очень, за что и спасибо.
1.10.02

Скоро

Что-то лето задержалось,
Как-то осень запоздала,
И дождей слепая жалость
Сжалась в тучах за Уралом.

Впрочем, скоро по прогнозу
Расцелует щёки стужа,
Расцарапают морозы
Ночью...

Зажги свечу и сядь меж двух зеркал высоких,
Краями уходящих в невидимую твердь.
Коль не сойдёшь с ума от призраков жестоких,
Поймёшь чужую боль и собственную смерть.

Глубины бытия приблизятся внезапно
И обнажится суть вселенских катастроф;
Из отражений бренного, рожденьем не запятнан,
Придёт Судья души, Владыка всех миров.

Даруя утешение всем немощным созданьям,
Благообразным жестом милосердие творя,
Укажет путь спасенья через тяжкие страданья -
Единственно возможный...

Погода ноль и мыслей ноль, и силы на ноле -
И всё прекрасно в мире ноль. О о о:
Серое, тяжкое небо. Сыплет то дождь, то снег.
Как ты достала, природа, я ж не медведь - человек!
В спячку я не впадаю и до весны не сплю -
Как же хочу тепла я - к югу я улечу!

Море прекрасно и сине,
Турки вокруг и жара,
Наш отель нежно-белый на синем,
Англо-немецкая болтовня.
Доллары, лиры и марки -
То, что движет прогресс,
Тают под солнцем жарким,
Как и турок к вам интерес.

Ласковый...

И увидев себя в глади рек отражённым с нею,
Тонкой рябью печаль очей от луны сокрою.
Так щенок-переярок,
свихнувшись зимой от снега,
Острым когтем срывает кожу с боков сугробьих.

А потом - мы пойдём,
в две ладони кидая к звёздам
Брызги хрупкой реки,
как осколки зеркал разбитых.
Так матёрая пара, срывая созвездий гроздья,
Опрокидывает луну, уходя на битву.

Я хранил свое время,
В старом столе:
Черно-белые фото,
Из Прошлого мира,
Полустертые лица,
В выцветшем дне,
Их, безмолвных, улыбки,
Что в кадрах остыли;
Бесполезные росчерки,
Умерших строк,
На листках пожелтевших,
Писем любимых;
И осколки тех чувств,
Что сберечь я не смог.
Клал я в ящик стола,
Где мгновенья застыли.