Опять зима

Весна расправилась с зимой,
Минули холод и морозы.
Запахло прелою листвой,
Набухли почки на берёзах.

Всё больше стало теплых дней,
И солнце греет всё сильнее.
И на душе сейчас светлей,
И жизнь течет повеселее.

Люблю весенний трепет пробужденья,
Фиалок россыпь в парке под сосной,
Тягуче-жаркий привкус наважденья
В пропахший хвоей терпкий летний зной,
Дожди с прохладой бережно-печальной,
В туманной дымке бледную зарю,
Осенний клин, курлычущий прощально...
Вот только зимы больше не люблю.
Есть прелесть в припорошенном рассвете,
Но к холоду привыкнуть не могу.


Меня убили. Утром. В сорок третьем.
На белом в черных рытвинах лугу.

Икринки зимы на горячих ладонях,
Узорные вихри на мутном стекле,
Осенней печали усталые кони
Бредут, спотыкаясь, по мёрзлой земле;

Пунцовый оскал над долиной беспечной,
Подёрнуты страхом глаза декабря,
В кибитке убогой дорогою вечной
Трясётся Луна, звёздной пылью соря…

Щекою коснуться свинцового ветра!
Вломиться в свободную песню степей!
Любить и гореть, не оставив ни метра
Холодной ухмылке заснеженных дней!

Весна или зима, то роли не играет,
Нет лучшего на свете, чем женщины крас'а.
И лишь тогда на небе нам солнце засияет,
Когда мы окунёмся в любимые глаза.

В тех омутах любви мы тонем без оглядки,
С улыбкой на устах мы идём к вам под каблук,
Ведь для мужчин повсюду вы - вечные загадки,
Нет силы разгадать вас пытливому уму.

Порою вы для нас - острей приправы с перцем,
Такое сотворите, что невозможно съесть.
И пусть из вас одна лишь нам разбивает сердце,
Но мы вас всё же любим такими...

Бумажный лист опять лежит, не тронут,
В который раз мне не найти слова.
Из сжатых губ, ни ропота, ни стона
И снова разболелась голова.

Провел немало, в поисках ответа
Бессмысленно скончавшихся ночей.
И в царстве тьмы я черпал капли света
У пламени сгорающих свечей.

Я бунтовал, но все-таки сдавался,
Шел напролом и тут же падал ниц.
Согласен был, опять сопротивлялся,
За ночь менял десятки тысяч лиц.

Познал успех, бессилие и муки,
Горел в аду, затем звездою стал.
И лицемерил...

Ночи пустота,полумрак в машине.

Сверху ,любопытная,смотрит вниз звезда.

Тихо всё вокруг ,и шуршат лишь шины,

Да стучат ритмично ,где то поезда.

Спят дома усталые,черепицей крытые.

Города немецкого , где с семьёй живём

Вспомню снова песни , я ,строчки позабытые,

Что когда то пели мы о любви вдвоём.

И опять в тиши ночной ,полумрак в машине.

Вновь мерцают звёзды , я опять в пути.

И опять маячат впереди вершины.

И на них ещё должен я взойти!

Я похоже,опять полюбил ,
Выхожу в ниглиже на балкон.
Улыбаюсь, как какой-то дебил,
Замерзая без тёплых кальсон.
Вспоминаю нежный твой взгляд,
Поцелуев твоих сладкий вкус.
Куда же кальсоны девались опять?
Ладно, ночь уже, до утра обойдусь...
Ты одна у меня, поверь,
Я люблю, поверь, лишь тебя...
Вспомнил! Я их повесил на дверь,
Обрели, чтобы свежесть белья.
Таких кальсон теперь не купить,
Их ещё мой прадед носил.
Что ещё я могу полюбить?
Но, похоже, я опять полюбил...

Время пришло, облетела листва,
Голые молча стоят тополя.
И словно вестники скорой зимы,
С неба снежинки летят к нам в ночи.

Придет зима - забудешь ты
Свои пароли и логины,
Стряхнешь пыльцу своей мечты
В цветок космической вагины.

За вечный крест - любить Звезду
Пусть Пчеловод прибавит годик.
И пусть в заснеженном саду
Сорвут порой изящный плодик.

Поэту белый цвет к лицу.
Рассвета улей манит щелкой,
Куда всю жизнь несет пыльцу
Поэта маленькая пчелка.

Настала строгая зима
У наших у ворот,
Она пришла к нам не одна,
Она всё снег метёт...

Закрыло всё как сахар белым ,
Белым полотном ,
И лес вот стал заиндевелым,
Скучая о былом ...