Он жил

Из рассказа кладбищенского сторожа

"Так повелось. На похорОны стаей ходют
На проводы в последний путь земной,
На "Мэрсах" дорогих, что уйму денег стоют,
Плащей и масок чёрных строй.
К персоне, видно, не простой.

в последний путь персону, что не ВИП,
прибудет проводить, ну разве только, полузаржавелый джип.
возможны пешеходы в ровный строй.
а может быть ватагой иль гурьбой.
Закусят и помЯнут здесь же,"огненной водой".

Обоим митинг проведут
Об том каким был праведным! Не плут...

Он лежал, как из воска.
День морозом блистал.
И у дома с березки
Хрупкий иней слетал.
Время сердце не лечит,
Не спасет никого.
И предсмертные речи
Не поднимут его.
Вроде жил – не бездельник,
Было – пел, было – пил.
Не скопил себе денег,
И врагов не скопил.
Злые быль или небыль,
Это после, потом…
Вовсе добреньким не был,
Хоть и слыл добряком.
Холод скрутит мне жилы,
Впереди эта мгла.
Ты прости, что мы живы,
Так уж карта легла.
Эта сладкая мука
Мужем быть и отцом.
Жизнь...

Чешуёй затейливо блистая,
Плавниками острыми горя,
Выловилась рыбка золотая
Как-то прозаично – на червя.
Рыбачёк, читавший сказку в школе,
Был сражён уловом наповал.
Не было такого,
А дотоле,
Тихо жил и в меру выпивал.
Три желанья?
Вроде бы неловко,
Думалось ему – не беден я.
И к тому ж имеется «хрущёвка» -
Сорок метров честного жилья.
Двинуть в Думу иль остаться дома?
Отрока пристроить своего?
Особняк и акции Газпрома
На халяву – тоже ничего.
Новых русских: хари, рожи, лица...

Уходит жизнь, вмещаясь вся в секунду,
И прошлым став, в нём тает как туман.
И я второй раз, в мире жить не буду,
На всё один, судьбою шанс был дан.

Ах как прекрасен, мир и жизнь в нём всё же,
Сквозь тучи, солнца лучик, пошлёт свет.
А память душу, снова растревожит,
Картинкой дней, давно минувших лет.

И вспомню вновь дни прошлые, былое,
Тогда всё ж меньше, было зла вокруг.
Мы жили, светлый мир, для мира строя,
И не делилилсь, на господ и слуг.

Калейдоскопом, ярким дни мне были...

Пока в тебя я веря находил сомнение восторга - ты вспоминая про лучи огней увидела среди кустов сирень - и снова вышел я домой - под елкой нашел ту нить картин загадок и среди пыльцы тебя быть может сны весны мне счастья каплю принесли я рад и уважая тебе кричал -
- Какая злая ... красивая ... одна на свете - и люблю нет сил ... постой - мне солнца свет не мил - но я лаская чередой ту гроздь принес к тебе метлой и вырезая тишину увидел детскую войну ... А скалы все кричали молча и кто там был...

Сын серого козла жил у старой женщины.
В бамбуковую рощу ушел пастись.
Изменчиво все: в этом мире вечны лишь рожки да ножки.

***
В час, когда луч восходящего солнца
Светом своим озаряет подножие Фудзи,
Что снится тебе, броненосец «Микаса»?


***
Жили у старой женщины
Две рыбы фугу.
Одна белая, другая серая — две веселых рыбы.

***


Братья Эникэ и Беникэ
Лакомились суши.
Чем бы ни тешилось дитя,
лишь бы не пило саке.

***

Пожилая женщина
Сеет горох на склоне Фудзи...

Ропщем, а как иначе или так не должно было
быть? и нечего, нет, не надо никого нам вин-
ить, всё проходит? а лель всё хороводит,..
травы сон, сборщик пыльцы он, минимализма
посыл, (чем меньше тем и лучше, легче запо-
мнить чего и не было), (погрязли в грязи, а
говорили что князи), Света тень, реальности
лень, бубна удар ритм, заполнял и опустош-
ал сразу, пуще неволи, танцевал Азу, потому
что платил или мог, или маг, или колотил, (лю-
била это), черемухи аромат, завета, макияжа...

Спас пришел,а яблок нет,
Освятили то что было.
Шлю вам грушевый привет.
Мы про праздник не забыли.

И желание одно,
Загадали чтобы жили.
Все красиво и чудно,
Чтобы вовсе не тужили.

Всем садов цветения,
А душе терпения.
Телу здравия и сил,
Ну а духу,чтобы жил.

В небесах сияние,
А у нас гуляние...

АДАМ
Жил Адам в садах Эдема,
Но пришла его пора
И создал ему Бог Еву,
Из его же, из ребра.

Так в Раю Адам, с ним Ева.
Богом, даденная дева.
Жили, птичек слушали,
Груши, фиги кушали.

Но в глухих садах Эдема,
Еву встретила проблема.
Змей дал Еве райский плод,
Этот форменный урод.

Дал для притязания,
К дереву познания.
И познала Ева стыд,
Средь развесистых ракит.

Стал Адаму Рай не мил,
Змей ведь Еву соблазнил.
Бабой стала дева Ева,
Змей уполз к себе на древо.

А Адам...

В широких огромных штанах,
В квартире большой-пребольшой,
В своих гардеробных мирах,
Жил-был-поживал Ремешок.
А в малых штанишках жила,
Что "Попой" была названа.

Узнал, невзначай, Ремешок,
Что бегает Попа на кухню,
Одна, как на сладкое мухи,
Без спроса берёт сахарок.

Пришел Ремешок к Попе в гости,
По-доброму, вовсе без злости…
Услышать её откровенье –
О сахаре без разрешенья!

Стучался-стучался в штанишки,
Но дверь не открыла хозяйка.
Знать, в малых штанишках он лишний...