Он улыбался

Меня судить не надо строго
Но слов не выкинешь из песни...
Вот иногда лизну немного
И жизнь намного интересней!

Меня судить не надо строго
Когда вокруг соблазнов столько!
Лишь иногда лизну немного,
Но чаще... чаще и не только!

В ответ на "Прикол" "Не факт, что с длинными ногами..."
http://www.sunhome.ru/poetry/125765

Ну где же талия, о, Боги?!!!
Куда ты дела волоса?!!!
Зато... зато! Какие НОГИ!!!
Я улыбался полчаса...

Я пыталась уйти очень долго и часто,
Чтоб на этом пути больше не было ненастья.
Мне хотелось летать от безумной любви,
Хотелось, чтоб были бесконечными дни.
Чтобы мир улыбался навстречу тебе,
Чтоб каждый наш миг был дарован судьбе.
И чтобы, проснувшись, хотелось бы петь,
Вот тогда все невзгоды смогли преодолеть.
Но все не так и ничего у нас такого нет,
И я пытаюсь каждый раз найти в себе ответ.
Я ушла, хлопнув дверью, лишних слов не говоря,
«Мне не больно теперь», - уверяю я себя.
Ты...

я изменил свое сознание,
я пережил, души ужасное страдание.
я улыбался когда плакали другие,
я не плакал, но для улыбки не хватало силы...
писал про каспийский берег.
про друзей... про сук, что со мною были.
писал, что жизнь красива как затмнение...
не замечал, свои страдания часто,
просто не обращал внимание...
а сейчас что?...
я говорю, что жизнь стала еще ПРЕКРАСНЕЕ!!!!!!!!!!!!!

Жил царь, в неназваных веках
В местах, где не было писцов
В местах, где правил только страх,
Где черепа висели на шестах.
Там реки черные из крови,
Из крови люда и детей,
Там правил царь, нахмурив брови,
Царь прыти, бесов и теней.
Зов мудрости жестокого клинка,
Царя
Тянуло к власти постоянно,
Во сне хватался даже за ветра,
В том царстве жили с покаяньем.
Младые жертвой обливались,
Девчушки забивали скот,
Вместо воды все кровью умывались,
И с жаждой раскрывали рот.
Под каждым...

Музыка в душе играла -
Легкий, простенькмй мотив -
Без конца и без начала.
Пел Он, обо всем забыв.

Поздним вечером, погожим,
Шел Он к дому своему,
Улыбался всем прохожим,
Сам не зная почему.

В такт шагов стучало сердце.
Думал Он о Ней - одной.
Было радостно, как в детстве,
Словно крылья за спиной.

Улетаю я, улетаю, улетаю в свои края.
Я увижу, когда не знаю, где живет любовь моя.
Месяц, спутник теперь в дороге.
Я в разлуке, я плачу с ним.
Бьется сердце, грустит в тревоге,
Друг без друга не жить двоим.
Вспоминаю твои объятья,
Ангел добрый смотрел в окно,
Улыбался, смеялся счастью,
Знал он видимо нас давно...

Улетаю я, улетаю, улетаю в свои края,
Я увижу, я верю, знаю, где живет любовь моя...

Пусть пролетают года
И пусть в висках седина,
А ты будь красива и молода
И улыбался всегда.
Я сказать хочу тебе
Тысячу ласковых слов,
Чтобы праздник был в душе
И чтоб всегда жила любовь.
Пусть беды проходят мимо,
А радость будет всегда.
Будь просто счастливой,
Милая мама моя.

Уснули клавиши рояля.
И лунный свет проник в окно.
Погладил холодом педали,
Потрогал крышку заодно.

Потом коснулся, робко, клавиш.
Одной, второй, ещё, аккорд.
Полился звук неслышной лавой.
Свет улыбался, бледно горд.

Он помнил лунную сонату.
Её родившую печаль -
Звезды сиянье виновато:
Пред нею он – лишь пастораль.

Задумчив клавиш отзвук сонный.
И Дух Бетховена, в ночи,
На партитуру, свет лимонный,
Нанёс загадкою, в ключи.

Я рассказывал небылицы,
Лёжа лицом в луже,
Случайным прохожим, не видя лица.
А они отвечали плевками на кожу.
Они считали, что я болен,
А я всего лишь был безумен.
И ни кто из них не был доволен
Тем, что я оказался богом.
Они пытались ударить в спину,
А я в ответ улыбался презренно.
Мне суждено было вскоре сгинуть,
Оставив их одних во Вселенной.

2

Не чувствуя солнце в руках,
Я грел себя асфальтом.
Он дарил мне пыль, искалеченный страх,
Который был мне в самую пору.
Я удалил...

Я стояла у окна, думала, молчала,
Только звездочка одна с неба мне сверкала.
Я глядела на дома, на огни за Волгой,
Думая, что я одна, и одна надолго.

Вдруг при лунном свете, в тишине ночной
Увидала образ нежный, милый и родной.
Он сверкал перед глазами, в латы лунные одет,
Ехал он между домами на прекрасном скакуне.

Ехал он и улыбался, словно звал меня с собой,
Он, наверное, казался на всем свете мне одной.
Он уехал, небо опустело, даже ветру надоело дуть,
Все виденье...