Окон

Дождь осенний придёт во спасение
Душ, заблудших во имя любви.
Среди них моя бродит рассеяно,
Неказиста и грешна на вид.

По-особому дышится в Питере,
Свежесть ветра и холодность льда.
Забываю следы дождя вытереть,
Но ведь он не наносит вреда.

Вот ещё один день стал историей,
Что случилось, - уйдёт в забытьё.
По своей ли хожу территории,
Сам не знаю, ответ утаён.

За спиной свет струится из окон,
А мои, как обычно, темны.
И душа моя снова промокла,
Но дождя нет ни капли вины...

Милый, что во мне нашел такого?
Я проста и маленького роста.
Но могу влюбить в себя любого -
Это дар такой волшебный просто.

Видишь свет моих волшебных окон?
Он не раз сведёт тебя с дороги.
Видишь у меня ты белый локон?
Пятнышко особое потрогай...

Я влюбляюсь редко. Что такого,
Если чувства все сгорели в детстве?
Я могу влюбить в себя любого,
Этот дар пришел мне по наследству.

У всего есть цена,
Свой итог и резон.
Смотрит вслед тишина,
Пятен тёмных окон.

За святое сожгут,
Жизнь в идей их кострах.
И огнём принесут,
Боль ожогов и страх.

Эх, на миг бы хотя,
От всего отойти.
И в истоках себя,
Вновь покой обрести.

Свысока не смотрел,
Я на тех, кто упал.
Тем, кто это хотел,
Я вставать помогал

Не закончившись там,
Не ищу здесь исток.
Знаю цены — отдам,
Всё сполна и в свой срок...
Марковцев Ю.

Не знаю точно я, что может не хватать
Влюблённой паре, просыпающейся в счастье.
Куда не кинешь взгляд, повсюду красота,
И сотворил её, не сомневаюсь, Мастер.

От снега белого захватывает дух,
Насколько он искрится, солнцем освещённый.
В любви достаточно уметь считать до двух,
Я говорю об этом слишком упрощённо.

А сколько песен воспевали холода,
В которых чувства проявлялись от морозов.
Кто не любил, тот со свиданий убегал,
Поскольку вёл себя, однако, не серьёзно.

Среди знакомых...

День открытых дверей,
Путь открыл в странный сон.
В тихий шёпот теней,
В звон разбитых окон.

В безысходность портал,
Пустота тьмы окна.
Его взгляд в себя звал,
Глубиною без дна.

Там, во мраке усну,
Сном безликих теней.
И простит мне вину,
Жизнь за путь мой по ней.

Суеты маята,
Незнакома теням.
Не спешит пустота,
По житейским делам.

День открытых дверей,
Путь открыл в странный сон.
Без врагов и друзей,
Без вещей, дел, времён...
Марковцев Ю.

Предрассветное время уныло,
Опять смотрит в окно темнотой.
Во дворе оно за ночь остыло,
И к нам просится в дом на постой.

Из под окон, дверей к нам прохлада,
Заползает, прогнав грёзы сна.
Ледяная, как горькая правда,
Её зябких оков тишина.

Тронет лапою резкость озноба,
Проберёт холодком до костей.
И мгновенно замёрзший я вздрогну,
И мне враз, станет жить холодней.

Это видимо возраст — с годами,
Стал сильнее я мёрзнуть зимой.
И коснувшись прохлады руками,
Не бодрит меня...

Всё это было в городе столичном,
Как звали персонажей – неизвестно.
Муж приставал с советом неприличным,
К своей супруге очень-очень честной.

Жена клялась ему всегда быть верной,
И не хотела с роботом до колик,
А муж купил ценою непомерной
Ей хахаля – лежал в коробке Лёлик.

«Любимая, - чирикал муж в неврозе.
Ну с роботом тут, как бы, не измена,
Он стоит, сколько за полцарства просят,
И я уж не тяну на супермена.

Скажи ему: Ко мне (не смейся!), Лёлик,
А дальше уж пускай его...

.
Манит солнце дивным утром,
даром весть благую льёт.
В путь-дорогу перламутром
провожает неба свод
на погост далёкий, хмурый
к старорусской жизни мудрой.
От столицы сотня вёрст,
там родник святой течёт.
.
Вот закончилась дорога…
Километров пять пешком
по лесам, полям. Тревога
прочь уходит… Отчий дом.
Жил погост. Гостей приветом
привечал, как старый друг:
зимней стужей, красным летом
защищал от зноя, вьюг.
Тут купечество, бояре,
проезжая в Слободу
К Грозному царю, вставали...

Стёкла окон - в ледяном узоре,
Мёрзнет у художника рука.
На картине - северное море,
И над синим морем - облака.

До утра от холода не спится,
Льдинки в самоварном животе.
А душа художника стремится
К юности прошедшей и мечте.

В безграничном солнечном просторе
Так лазурна голубая высь!
Парусник-судьба, носимый морем,
Белый парус - словно чистый лист.

Парусник, волнами уносимый,
Пасынок погоды и людей,
Оставляет сзади берег зимний
И летящих белых лебедей.

Словно...

*

Слёзы нахлынули, печаль
Окутала, по следу смерти
Течёт эпоха детства вдаль,
Не с «Белых роз», яблонь туман,
Ступени, обласкав паперти
В сочувствии открытой двери,
Скулит бездомный пёс, с утра
Калачиком свернулось бремя,
«Прелесть» вкусив уединения
Со дня рождения щенка…

Скулит восьмидесятых племя,
Советских граждан противленье,
Желающих воздать творцу
Дань повзрослевших уважение,
Как одиозному лицу,
Ушедшему, как преждевременно,
Без рабского благословления,
Под...