Охранная деятельность

Душа соприкоснулась с Душою,
Одна другой о чем то говорит,
Их разговор для сердца, как слезою
Глядишь и нежность, ласку отворит.

Соприкоснулись Души и в тиши,
Все разговоры тихие вели.
Так говорили ласково, любя,
Что стало даже жаль теперь себя.

И на моих устах играет радость,
И сладкий, нежный стал их поцелуй
Я улыбаюсь, охраняя чувств их святость,
Ах, если можешь сердце милое ликуй.

Как? От чего так не могу?
И разговоров тихих не веду,
Быть может мне умолкнуть, не дышать...

Было? Да, было! До боли! До дрожи!
Вновь возрождалась, сто раз умирая.
Ну, а сегодня прокрустово ложе
Я покидаю, тебя уступая.
Может стандарты мои и каноны
Были цепочкой смешных исключений?
Может природы слепые законы
Гнали на поиск иных приключений?
Время пришло очистительной мессы,
Выжгу охранные в сердце пентакли.
Тягостна ролька немой клоунессы
В старом, пропитанном фальшью спектакле.
Не дотянуться "убогой" до "перий" -
Их слишком много, а быть отраженьем -
То не по мне...

Знаешь, милая, ты - стерва,
Но так нежно, даже в ночь,
От того, что стал я первым,
И тебе сумел помочь...

Каждый день ревнуешь резко,
Будто я!!! Не мог любить!
Но с тобой, со стервой дерзкой,
Я готов всю жизнь прожить.

Даже если в ночь, у речки,
Обниматься будешь в рань,
Посмотри вдруг на колечко,
И нечайно перестань,

А мое кольцо, как прежде,
Будет душу охранять,
В черном бреде слать надежды,
И сознание менять.

Знаешь, милая? Ты знаешь!!!
Не могу и сам стерпеть,
Но, а...

Для того ль качала в колыбели,
Для того ль носила на руках,
Чтоб тела под солнцем ваши тлели
И качались на семи ветрах?!

Я лечила вас, когда болели,
Не смыкая до утра ресниц,
А теперь у страшной колыбели
Охраняю от зверей и птиц!

Мне уже недолго жить осталось…
Погубивших вас, прощаю всех!
Почему не мне, а вам досталось
Искупать царя забытый грех?!

Вы честны перед его делами –
Не вина детей грехи отца!
Деточки мои, я буду с вами
До конца, до самого конца!

Как у тюрем, стоят часовые
у Кремля и посольских дворов,
пуще всех охраняет Россия
иностранцев, вождей и воров.

Сбылись грезы Ильича,
он лежит, откинув тапочки,
но горит его свеча:
всем и всюду все до лампочки.

В нашей жизни есть кулисы,
а за ними - свой мирок,
там общественные крысы
жрут общественный пирог.


Россия тягостно инертна
в азартных играх тьмы со светом,
и воздается лишь посмертно
ее убийцам и поэтам.


Господи, в интимном разговоре
дерзкие прости мои слова...

Небесный Град, уж вижу я тебя всей силой сердца.
Но как сияешь Ты, Гармонией своею ослепляя.
Какой хрусталь цветов под фиолетовой короной
Воздымаешь к сердцу Космоса, что в глубине твоей сокрыто.
О, ни один небесный град с тобою не сравнится,
Престол Художника и Мастера ты охраняешь.
Ты цитаделью Блага, Красоты и Истины встаешь,
Своим магнитом души собираешь.
Но кто войдет в святой Огня источник,
На Весты алтаре сложив земную карму,
О, кто готов порвать с Землей?
Как мало их сегодня...

Как за каменной стеной
Я живу, цвету и пахну
И мужик богач большой
Охраняет, но я чахну

Пусть надежная стена
И пусть круче всех на свете
Стенка окажется тюрьмой
Где любовь в душе не светит

Больнее боли ты клинок вонзил...
Безжалостно, безбожно, прямо в сердце...
Я устояла, мне хватило сил...
А ты смотрел... Так странно, с долей скерцо...

Не понял так, что сделал ты со мной...
И не услышал крик летящей птицы!
А я прощаясь с бренною землей...
Взлетела в высь, чтоб заново родиться!

Я устремилась в ветренную даль!
Навстречу солнцу, небу и свободе...
Мне ни секунды прошлого не жаль!
Ты мой ответ прочтешь на небосводе...

Туманным утром... Ясною зарей...
С лучами...

Пролетели года
Ты остался со мной,
Хоть живу без тебя,
И со мною другой.

И собачьи глаза
Говорят: «Я твой.
Нам беда не страшна,
Видишь, я с тобой!»

Охраняешь меня
Ты от боли, от слез.
Я смотрю на тебя,
Знаю, все пройдет.

Как дела, мой родной?
Я зову: «Ко мне!».
Для меня ты живой,
Пусть не на Земле.

И я вижу тебя
В том, который со мной.
И он любит меня,
Но не так. Он другой.

Хрупкая стать, в бурых пятнах халат,
Она насмотрелась войны извращения.
Ее фронт в тылу,- медецинский уклад,
Там видят всю истину жертв приношения.

Испытывать боль, видя раны и кровь,
Нет сил посмотреть на ранения и горе.
Она, без прикрас, что дарует любовь,
Все держит в себе, все имоции скроит.

Не дрогнет рука, не уронет пинцет,
Не сделает лишнего шва по живому.
Над ней, словно нимб, белой лампочки свет,
Поможет она своим долгом любому.

И жалок был вид,- ранен пленный солдат...