Ох в траве осоке

Траву тронув, да зелёную,
Туман выползет на полюшко.
Не всегда жизнь делят поровну,
Радость-счастье и боль-горюшко.

Всегда радости желанные,
Всегда горюшко непрошено.
Часто, сквозь дни счастьем пьяные,
Тропа в боли бед проложена.

Пульса жилка на запястье,
Пульса жилка на виске.
Растворится во днях счастье,
Словно в зной, вода в песке.

Но и горюшко не вечно,
И оно — не навсегда.
Время раны душ излечит,
Сгинет в прошлом боль-беда.

В свете, ласковый луч солнышка...

Травушка-муравушка,
Лету ты забавушка,
Солнцем вся политая
И дождём умытая.
Ярким разноцветием,
Кумача соцветием
По полям разбросана
До глубокой осени.
Наполняешь радостью,
Оберегом, сладостью,
Вылечишь заботливо,
Ты для жизни топливо.
Собрана, развешана,
В чае перемешана.
Травяной, настоянный,
Летом весь наполненный,
Даст здоровьица он нам,
Хворь разделит пополам.

Трава пожухла в сентябре,
Конец месяца в календаре…
Сентябрь промчался кометой!
Был на Дону теплом согретый.

Красок осень здесь не жалела ,
Рисовала на деревьях как умела…
Аж! Природа в округе пела,
А у казака в придонье душа млела.

От сентябрьской этой красоты!
Красотой играли и донские сады…
То они золотом покрывались,
То красным цветом загорались.

На ярком солнце переливались,
Казаки в придонье улыбались…
Что постояла погодка на Дону,
Дала потрудиться хлеборобу.

Озимые...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

Раскалённые камни,
Солнце зноем дышало.
За спиною путь дальний,
Душа в теле устала.

Острый плуг плоть Землицы,
В поле рвал лемехами.
Средь борозд сидят птицы,
Словно чёрные камни.

А тропинка петляет,
Как змея меж полями.
Ах, зачем жизнь играет,
Словно кот с мышью нами.

Травой жгучей осокой,
За грехи-прегрешенья.
Уколов мир жестоко,
Дарит боли мгновенье.

Раскалённые камни,
Солнце зноем дышало.
Увела тропа в плавни*,
В них осока кусала....
Марковцев Ю.

*Плавни...

Заросли бурьяном и осокой
Тайны мест заветных у воды,
Не найти среди травы высокой
Отшумевшей юности следы.

Где она, сгоревшая как свечка,
Жизнь, в которой мой восход пылал,
Может быть по этой тихой речке
Далеко куда-то уплыла.

Ничего из раннего не стёрлось,
Ведь расцвет забвенью не отдать,
Даже если, взгляд у дней матёрый,
Русь откроет сердцу благодать.

Позовёт в берёзовые чащи,
Ослепив весенней синевой,
Или вновь звездою в ночь летящей
Про судьбу шепнёт над головой.

И...

Край родной,край лазурных небес,
я люблю твои жёлтые нивы.
Твой дремучий,задумчивый лес,
и дубрав,шелестящие гривы.

Синь небес над округой лесной,
травы в алых разливах рассвета.
Твой нетронутый,вечный покой,
в звуках чистого,звонкого лета.

Знают все,без ростков на земле,
невозможна и жизнь на планете.
Не проклюнется семя во мгле,
оно всходит при солнечном свете.

Оттого ли в России земля,
заросла вся осокой увядшей.
Нет уж пастбищ на сельских полях,
урожая с густеющих пашен...

Ах, цыгане!
Скитальцы
Полей.
Вы шумны
И беспечны,
Как дети.
Ваши спутники -
Пара
Коней,
Да кибитка,
Да вольный
Ветер.

Ваш очаг -
Над рекою
Костёр,
Ваша пища -
Похлёбка
Пустая.
Вам жилищем
Дырявый
Шатёр,
А постелью -
Трава
Луговая.

В поле снежном
Кнутами
Длинными
Вас стегали
Шальные
Метели,
И крестили
Июльскими
Ливнями
Небеса
У речной
Купели.

Жизнь
Бродячая,
Ох, нелегка!
Кажет месяц
Задумчивый
Рог.
И течёт
Ваш обоз,
Как река,
От развилки
К...

Ярослав КАУРОВ

БЕРЕГА НИЖЕГОРОДЧИНЫ

Поэма



Легенды и сказы родной земли

I

Когда-то князь, походом утомленный,

На сих горах над Волгой пировал,

И церковью на труд благословленный

Он Нижний Новый город основал.



Живет его пророческое слово

И нам потомкам прибавляет сил.

Восславим же Георгия Святого

И Симона, что нас благословил!



II

Тысячелетья эти горы

Внимали говор городов,

Что возвышались над простором

Заволжских заливных лугов...

В степи, за элеватором
трава растёт лохматая:
осока, да бурьян,
рогоза, да тимьян.
Болотце здесь – гнилое,
размером с пятачок,
кувшинки – с бурой кровью,
пять штук – на перечёт.
Гнилые у болотца
откинуты мостки,
а под мостками вьётся
клубок – то – червяки.
На досках трясогузка
танцует свой фокстрот,
на кочке грязной, узкой
букашек рой живёт.
Усталый путник разве
к болотцу забредёт,
но нету здесь колодца –
- дурную воду пьёт.
Находят бедолагу,
уносят на бугор,
и зарывают...