Ограды

Я не хочу ни о чём заботится, тем более
что мне принадлежит, пускай, как хочет
существует, ограды поломать, сад пусть
пустует, на всё мне наплевать, блаженство,
«но это не положено тебе, смирение основа,
и выполняй приказ, тебе не ново, ослушае-
шься, на себя пеняй, иди, иди всё исполняй»,
иду старушку встретил, чем больна?
на веселе с косой она.

Все обещало мне его:
Край неба, тусклый и червонный,
И милый сон под Рождество,
И Пасхи ветер многозвонный,

И прутья красные лозы,
И парковые водопады,
И две большие стрекозы
На ржавом чугуне ограды.

И я не верить не могла,
Что будет дружен он со мною,
Когда по горным склонам шла
Горячей каменной тропою.

Привет! Уснувший сон забавен,

Как расшалившийся малыш.

Он не заметит чудных спален,

Уснув на стыке старых крыш.

Он сон во сне увидит дивный,

Как будто он теперь пират.

А по волнам плывёт огромный,

С часов наручных циферблат.

На небе словно чайки- рыбы,

Летят сквозь ветки облаков.

И удивительно красивы,

Черты воздушных берегов.

Корабль несётся вихрем в небо,

За ним огромный чёрный скат.

Необычайно сны пугливы,

Чуть что, торопятся назад.

Страна в...

Жили-были два барана.
Были вобщем-то гуманны,
Ели травку, воду пили,
Но рога свои любили.
Всё бодались,всё сражались...
И рога вдруг обломались,
Просто так...Весна пришла,
И сняла им всем рога.
Нечем хвастать им теперь,
Грустно стало им, поверь.
Ведь они с ними сдружились,
Ну, с рогами. И гордились,
С ними рвались вечно в бой
С миром, жизнью и судьбой...
Тут весна пришла, облом--
Нет рогов! И все гуртом
( собралось немало стадо)
Дружно вынесли ограды,
И в луга, на свежий корм...

Как спящий могильный камень
Я замер в пространстве немом,
Листвой соскользнув с ночной раны,
Прорезавшись ртутной луной

В дороги иссохшее русло,
В прощальную тьму за калиткой;
И хрустом ветвей, словно грустью,
Наполнился шёпот молитвы.

Бездонная вьюга пустыни,
Узорчатый скрежет теней,
Ограды болотная тина,
И чёрные реки за ней.

Печаль – ты всегда вдохновенна;
Разлука – ты вечная степь;
И жизнь – только сердцебиенье,
И жизнь даёт шанс умереть…

Восторг души - нехитрые отрады!
Приятно видеть, как летит жучок
На медоносный писаный вьюнок,
Как бересклет пылает у ограды...

За счастье слышать зяблика рулады,
Нырнуть с утёса в пенистый поток...
А человек - тлен запасает впрок,
Хоть все блага подобны листопаду.

Холодный ветер чуть подует - фить! -
Сорвутся листья, засверкает бить -
Мгновение! - и... в грязь, и прах в итоге.

Для вечной жизни надобно немного:
Беречь Его в себе. Любить. Творить.
А остального может и не быть.

О, муза, обнаженная до кости,
Твой героиновый оскал, цветочный труп,
Твой век никчёмный и твой спёртый воздух
Я пью с пунцовых тряпок нежных губ.

О, муза – аромат канав елейный,
Треск подворотен, звон разбитого стекла,
Глоток вина и едкий дым постели,
Постелей едкий дым, глоток вина.

В глуши облупленного свода грязной ночи
Трепещешь саваном, холодная душа,
И в язвах звёзд, от вьюги кровоточа,
Кричишь отчаянно – грешна, грешна, грешна…

Лежишь и корчишься под кривизной ограды...

В сомненьи не спеши колоде знающей
Послушно доверять свою судьбу:
Так пасовать в любой момент решающий -
Как спрашивать про финиш на бегу

Ведь с каждым шагом, взлетом и падением,
Меняется конечный результат.
И карты, вторя принятым решениям,
Осветят путь, который нынче взят

Плоды трудов пусть станут ориентирами:
Стремления, мысли впитывает высь…
Ты - наравне с дриадами, сатирами -
Язык природы понимать учись

Прочесть сумеешь то, что карты ведают –
Неважно, в тишине ли, в...

Небес холодный серый ветер качался в хмурых облаках.
И гнулся ветками задетый в дожде промокший зыбкий прах.
Ронял он капли разбивая, парил в свободных сапогах.
И взмахом крыльев наклонённый летел как будто бы в слезах.

Кружился вальсом в жёлтых листьях. Он так красиво танцевал,
Что даже ласточек пролётных на свой бостон плясать созвал.
Он бился в окна, в стен ограды, скользил по глади сонных вод.
И птичьей стаей окрылённый водил осенний хоровод.

Е.В.

вороньи стаи над холмом погоста
пятнают просинь неба гнёзд развалы
господним гневом класса холокоста

протоптанной тропинкою детей
шагаю по ковру из листьев палых
под камуфляж берёзовых ветвей

к созвездью двух крестов где тень ограды
клочок земли вне времени и жизни
хранит и ветра приступы прохладой

знобят открытых душ немую гладь
и слову ныне и вовеки присно
влёт не сорваться и слезой не пасть

на мраморное крошево и раны
на прожиг дат сиротского клейма
на привкус пыли...