Огненно пламенно

Ты раскрываешься, словно Цветок,
Магией Космоса, трепетом чистой Любви Вселенной,
я ощущаю твой кроветок вечностью несотворенной.
В сердце твоем – мой Бог
и исток – всех изменений, плавных мелодий
и алых мистерий нетленных.
Так, Бесконечность Вселенную создает
Мыслью, сверхмыслью и космосом нервов.

Видишь тот мост, в брызгах Миров,
слышишь те звуки, что изначальны и верны? –
То начинается новый виток
жизни, космически неразделенной.
Смело входи в новую мандалу Дальних миров...

Крошишь янтари в сжатых ладонях,
Ломаешь мосты под шатающейся ногою,
Вся твоя жизнь – роман с собственною душою,
Да еще с тою, что зовется судьбою,
В ком отражаешься не на смерть, а на жизнь.
Смерть покажется сказкою перед тою…
Мы скользим по лезвию луча, платя дань теням,
Глотая сердцами опасную тишину,
Доставая до дна… растворяясь в звездном дурмане
И возвращаясь вновь в обморок дней.
На раскаленном камне
Танцуя свой огненный танец, выросший из свечей.
Выворачиваясь из хребта...

Кружатся волны в индиговой дали,
Не бывает подмен, нет измен там,
Где сердце себя обретает.
Декалог Любви – на моисеевых вечных скрижалях.

Воскуряется и дрожит, как и прежде Синай,
Восходя в Эмпиреи иль спускаясь в Аид,
Мы на верность Любви присягаем.
Тонкий и Огненный мир Ею питаем.

Так ищем и находим Нить,
Которая Миры соединяет.
И в сферу Тишины, как в Целое,
Вечность любви с тобою нас вбирает.

6.12.14.
Н.Шлемова

Прыг, воробушек, да прыг,
Ловит он счастливый миг,
То на веточку, то вниз,
Ждёт его внизу сюрприз,
То он зёрнышко склюёт,
То он крошку подберёт,
На сосне ворона бдит,
На воробушка глядит.
Этот бойкий воробей,
Не по нраву дюже ей,
У вороны силы нет,
Той вороне триста лет!
К ней воробушек подсел,
Словом он её задел:
- Вижу, снова ты грустишь,
Взглядом огненным пылишь?!
Слов вороне не сдержать,
Вновь взялась она брюзжать:
- Ты весёлый больно, друг,
Нарезаешь круг на круг,
Сил в...

Из прапочвы, сочащейся черной водой,
Из древесных углей и огненных нервов древних камней,
Под которыми воздуха тонкий слой,
Из утробы угрюмого океана,
Где подземный огонь разъедает дно,
Нарастает нездешний гул, черной материи шум,
Гравитация неодолима ее.
Наша Вселенная проходит рядом с Черной дырой
И рискует быть поглощенной ею.
И шевелится хаос незримый и рождает то ль праязык, то ли вой.
Механизм движений, как часов, останавливается…
Сон прекращается… Внутренний человек выходит...

Не грозят уж мечами народам,
На колени их ставя войной.
Уступили давно место бомбам,
Рукопашная схватка и бой.

Стали войны масштабней, страшнее,
Каждый взрыв, губит сотни людей.
Стал мир меньше, ведь люди умеют,
В нём теперь, летать звука быстрей.

Зверю в них, мысль их дерзкая служит,
Став орудием главным войны.
Страсть к наживе калечит их души,
Явью сделав кошмарные сны.

В этих снах, превратив воздух в пламя,
Жизнь стирает, с Земли залпом «Град».
Разрушая всё, словно цунами...

Любовь моя к тебе - не вымысел,
Не грёзы вдохновенья.
И не игра ума,
Когда на кончике пера
Блистает самовосхваленье.
Моя любовь к тебе,
То чистый свет лампадного огня.
И радость, самоотреченья.

Я без остатка растворюсь в душе твоей.
Раскинусь в сердце твоем звёздной пылью.
Взорвусь Сверхновой, в ритме огненных страстей,
И улыбнусь, во взмахе твоих крыльев.

Гайавата, вбей в трубку огонь
Курнём, пусть бесплотные духи
Помогут стать твёрже скалы
Постичь траекторию мухи.

Спектр души преломив
Уйдём в глубину как подлодка
Приятно, что я не один
Стал льдиной дрейфующей гордо.

Предвиденье тянет ко дну
Звенит словно бубен шамана
Пусть будут судить, большинство –
Поверхностно гнойная рана.

Не станем харкать на бельмо
Пусть туши к прилавкам подвинут
Вед каждый находит своё
И всякий по-своему видит.

Индеец глаза закатил
С пеной у рта...

Золотисто-оранжевый зимний закат
Уводит шар солнца за горные сопки
Озаряя мир огненным золотом света заката,
Что в трескучем морозе томиться сгорая.

Золотисто-яркий закат окутает золотом мир
И поверхность морей серебряно-ледяную,
Что украшена бирюзой снежно-искристой
И ветром надутые фигуры изо льда голубого.

Замерзшая поверхность морей голубая
В серебристом оттенке чарует своей красотой.
Укрыта она порою вулканами снега, что
Сияют искрой бирюзовой в золотом вечернем...

Взорви пространство стиха,
Напалмом его сожги.
Пусть огненная река
Затопит твои шаги…
А после наступит ночь –
Тягучая злая тьма
И некому мне помочь:
Я просто сойду с ума.
Большая ли в том беда?
Пожалуй, скажу вам, нет.
Никто не найдёт следа,
Не вспомнит, что был Поэт.
К безвестности я привык
И, в общем, веду я речь,
О том, что Русский язык
Я должен, как клад, сберечь.
Понятно ли это вам
Иль в пустошь ушли слова.
Пусть в Мире – сплошной бедлам,
Поэзия ведь жива.
Сквозь хаос...