Одинокий волк

Поймал однажды волк в лесу больного зайца,
Хотел уж скушать, ухватив его за яйца,
Но заяц наш большой хитрюга был с рожденья,
Внушить пытался лишь благие убежденья:

-В законах писано, что всем больным поблажки,
Их пролечить, здоровье чтоб чуток поправить,
На них охоту снять, депрессий поубавить,
Чтоб привлекали позже их тела, мордашки.

А коль поймал совсем больного инвалида,
То отпусти его, чтоб не было обиды,
Иначе будешь по закону ты наказан,
Закон с природой, справедливостью...

А жизнь, как вальс, проносится в полете,
Кружит под снегопадом и дождем
Душа парит под музыка на взлете
Мы к небесам уверенно идем.

А жизнь, как сон, он сказочно прекрасен,
И вдохновляет и кружит в тиши.
Зачем страдать, приглашены на праздник,
Мы молоды и дивно хороши.

Несчастная любовь легко оставит,
Нас не коснутся беды и хандра,
Мы счастливы, к чему же нам лукавить?
И вдохновенье ждет уже с утра.

Пусть где-то оборвется горечь скрипки,
Нас саксофон эротикой манит,
И это...

Белые волки душу мне сьели,
Белые крысы съели мозги.
Белым укрыли, снегом метели,
Мёрзну под ним я, Бог помоги.

В саване белом белые кости,
В сне белом мчатся на белом коне.
Белый туман белым шёпотом просит,
Дать сказку белую в белом всём мне.

Белые мысли на белой бумаге,
Белых идей, растеклись молоком.
В белом заснеженном яме-овраге,
Сломаный, белый я, сплю белым сном.

Холодом белым застуженый набело,
Белым, холодным горю я огнём.
Стала вода, что с небес дождём капала...

Врут опять враги и други,
Добром други, враги злом.
А ветра, бурь буйных слуги,
Воют волком, рвутся в дом.

Их ничем не успокоить,
В них дыхание штормов.
С ног собьют не зная совесть,
Тех, кто к ним был не готов.

Гнев безумства безрассудность,
Вложит в дел творимых ход.
И слов глупых, зло и глупость,
Не готовых к ним, сомнёт.

Кто-то волки, кто-то мыши,
Кто не съест, того съедят.
От добра добра не ищут,
И Сын Бога был распят.

Жизнь бегу, в мне данном круге,
Повторяется...

Что ты воешь,
На луну, друг серый волк.
Что ты смотришь,
В неба чёрный потолок.

Вой тоскою,
Будоражит и зовёт.
В жуть покоя,
В ней потери боль живёт.

Взглядом грустным,
Луна смотрит в мир с небес.
Светом лунным,
Околдован ночной лес.

Ярость буйства,
И безмерная печаль.
Страстью чувства,
Остудил вой неба даль.

Что ты воешь,
На луну, друг серый волк.
Мы с тобой лишь,
Отбываем жизни срок...
Марковцев Ю.

Что ж ты колешь опять,
В сердце боли иголка.
И мне дико кричать,
И выть хочется волком.

Память тьмою обид,
Сердце разбередила.
И в нём рана болит,
И печаль грудь сдавила.

И забыв счастья вкус,
Больше жить не хочу я.
И уставший молюсь,
Богу, сердцем тоскуя.

А моей звезды свет,
Душу колет лучом.
И покоя в ней нет,
И нет счастья ни в чём.

Мир суровый как тать,
Рвёт опять там где тонко.
И мне дико кричать,
И выть хочется волком...
Марковцев Ю.

Грустно и смешно, годы всё неслись –
Дней веретено намотало нить.
Затуманилась даль далёкая.
Я намаялась одинокая.
Вьётся ниточка – не кончается,
А любовь пока не встречается.

Только не спешу я отчаяться,
Верю, две души повстречаются.
Я сплету венок, в воду отпущу.
И кто одинок (Одинокого), может, отыщу.
Льётся реченька, удивляется,
А любовь пока не встречается.

В небе голубом пара голубей.
Парень молодой подходи смелей.
Что ж ты голубков в небо выпустил,
Да из всех венков, ты...

Хохотало лето грома голосом,
И дождя пораспустило волосы.
Непогода, непогода, непогодушка
Проливала грусть по капельке до донышка.

Припев:
Лето одинокое
Над судьбою плакало.
И тоска глубокая
Зрела полем маковым.
Что ж ты опечалилось,
Лето долгожданное?
Я с тобой умаялась
Ждать желанного.

2
Улыбнулось лето ясным солнышком.
Не ушло с души усталой горюшко.
Непогода, непогода, непогодушка
На щеке блестит слезою у молодушки.

Припев:
Лето одинокое
Над судьбою плакало.
И...

Я дышал по Фрейду, читал на санскрите,
я рубил рубилом тонкие нити,
мне сказали, что ночь обязательно черным,
я писал ее красным, я горел ее жаром,
обязательно маслом, обязательно алым.

В одночасье мой мир, моя точка отчета,
сократился до паруса нашего флота
я рубил, в исступленье, эти брамсы и стеньги,
я кричал, надрываясь, я был ветром и тенью,
морем, небом, линией горизонта,
скорлупкой в волнах незнакомого Понта.

Капитан учит плавать, матросы вязать канаты,
Не бойся, родная...

Он будто муха в киселе,
Он будто пуля на излёте,
Болеет жалостью к себе
В злом, обывательском болоте.

Но в глубине его, поверь,
Сверкая белыми клыками,
Таится запертый им зверь,
Повелевая его снами.

Боится выпустить его,
Страшась ужасной, дикой силы,
Страдая вечно от того,
А вдруг, ему готовят вилы.

Но ждёт его, тот самый час,
Когда придётся сделать выбор -
Сгноить свой жизненный запас,
Или открыть для зверя выход.