Ода опозданию

написано на "Время колокольчиков" - А.Башлачев.



Плачут на берёзе колокольца,
А берёза вся зазеленела,
Здесь скупое питерское солнце
Иногда заходит между делом,

Но в разы почаще, чем родные,
Чем друзья, чем кто-нибудь на свете...
Греет, греет кости молодые,
И растут цветы сквозь кости эти.

На земле весна без разрешенья,
Чтобы снова пить, творить, влюбляться,
Прогнала убийцу-зиму в шею,
И решила навсегда остаться.

Ты бы чуть пораньше, дорогая,
Всё у нас как прежде с...

Поспешу, потороплюсь,
Побегу галопом.
А иначе не прорвусь,
Не успею к срокам.

Опоздаю и бедой,
Будет опоздание.
У удачи не со мной,
Будет в днях свидание.

И успех ко мне в друзья,
Ни за что на свете.
Не пойдёт и счастья я,
Не сумею встретить.

Я всю жизнь, бегу куда-то,
Чтобы всё в ней было в срок.
А мир счастье где-то спрятал,
В Книге Судеб между строк.

И опять, я тороплюсь,
И опять, бегу галопом.
Опоздаю — жизни вкус,
Будет горький — вдохом...
Марковцев Ю.

Поседела наша степь донская на Дону!
Рановато она поседела в эту весну.
Знать, переживает за донских казаков,
Которые защищают Россию от врагов.

А война, как видно, не прекращается,
Переговоры ничем не увенчалися.
О мире стороны не договорились,
Лишь на обмен пленными решились.

Что гибнут на передовой ежедневно -
Видать, не волнует кое-кого, наверно.
Лишь степь донскую это заволновало -
Вот и поседела в этом году рано.

Фото автора.


В Стамбуле 16 мая с опозданием на сутки...

Одинокие мысли одиноко поют,
Одинокие люди одиноко живут.
Одинокое сердце - крик последний души,
Только раз встрепенется и уже не спешит.

Одинокие реки по Земле лишь бегут,
Но бывает, земной их сольется маршрут.
Но до встречи их две было после - одна,
Вновь несчастлива речка - одинока она.

Что же люди нам делать, одинок и наш век,
Если так разобраться, одинок человек.
Чтобы духом не падать, головы не сложить
Пусть и жить одиноко, но единственным быть.

Я посетил одну тусовку, -
Однофамилец мой, - с иголки,
Представил книжицу стихов,
С названием "Беседы с Богом"!
Перед честным Руси народом
Читал Геннадий Русаков.
Поддержанный "Союзом братии",
Под знаменем союзным "Знамени",
Чайный собрал, писак(!), салон...

В Кривоколенном переулке,
Пристанище Котов и Мурок,
Чистых, по прошлому, прудов,
Как бы на мёд слетались Музы,
Отнюдь, не к чаю, - на Содом,
К дурманящей сознанье узе,
В фантасмагории «союза»,
"Мастер", изяществами слов...

Фа-диезом звенит колокольчик
одинокой, печальной души,
и нет тона в аккорде тоньше,
и загадочнее в ночи.
Фа-диезом наполнены крыши,
по весенним сосулькам звучит
Концертино, а ты не слышишь,
и любовь твоя всё молчит.
С фа-диеза рождается песня,
отражаясь в высоких горах,
обертОнов собрав чудесных,
возвращается одой в словах,
Фа-диезом звенит колокольчик
моей Оды любви к тебе,
Сколько петь мне по жизни, сколько
до последней в моей судьбе?
Фа-диез пропоёт колокольчик
в...

Должно быть так... Судьбы ли рок...
И не один, но одинок...
Сколько помню себя - во всём не везёт,
Никто не любит, никто не ждёт...

Не сразу понимаешь - вдруг -
Нет значимых каких то дел
и уже интересов круг...
Да всё не так как я хотел.

Когда ни грамма нет решимости
Откуда, к чёрту, настроение?!
О правильности и необходимости
Что ни возьми, одни сомнения.

И просто опускаешь руки,
А надо бы идти, бежать.
Быть может от предзимней скуки
Всё чаще хочется лежать...

Господин офицер, ты надень ордена,
И парадную форму одеть не забудь.
Там, за гранью веков вновь бушует война,
Отправляя героев в последний их путь.

Господин офицер, ты всю жизнь шел вперед.
Без оглядки на тех, кто сейчас на коне.
Шел туда, где огни опаляли восход,
Под задымленным небом в несчастной стране.

Шел… И ровной упрямой чертой
Пролегал сквозь ненастье упорный твой путь.
Шел, а сердце кричало: «Постой!!!»,
И до боли хотелось куда-то свернуть.

Господин офицер, ты забыл...

В спешащей, безразлично отчуждённой
Толпе людей ты снова одинок.
Ты как в пустыне, пеклом прокалённой,
Когда кругом песок, один песок…
От жажды твои губы пересохли.
Засохла без взаимности душа.
Не Квазимодо, не бедняк, не рохля,-
Но ни любви, ни дружбы ни шиша.
Любовь придёт и осенит на годы.
И дружба свой отдаст тебе венок.
Но знаешь ты, что в смертный час ухода,
В тот горький час ты будешь одинок.
Твоя семья над хладным одром взвоет
Иль замолчит тоскливо и мертво.
Но ты неправ...

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...