Обжигает вновь февраль

Обжигает губы поцелуй
сердце учащенно бъется,
кажется, что ощущенье не вернется..
хоть колдуй, хоть не колдуй…

Сердце, словно птица в клетке,
Трепещит и бьется… молодое!
Обливаясь горькими слезами,
Познает и радости, и горе…

Молодое тело жаждет ласки,
Мысли путаются в чувствах…
Часто жизнь показывает маски,
А ведь этого совсем не нужно…

Обжигает лицо красный холод заката,
Диким танцем теней в параллельных мирах.
Приступ страсти с тобой мы делили, когда то.
А остался лишь привкус, горечи на губах.

Разорвался наш круг заколдованный летом.
Напишу пару строк на обрывке тепла.
Уходя, уходи, разве стоит об этом,
Мне теперь говорить, словно сажа бела.

Будто прежний огонь вдруг опять запылает.
И расплавит мой лёд, что сковал всё вокруг.
Уходя, уходи, пусть с тобой исчезает,
Горький привкус любви, как прошедший недуг...

Обжигал огня сон,
Пылом сказки своей.
В ней далёких сторон,
Время добрых людей.

Но нельзя согреть сном,
Яви мира Земли.
Его сказка в былом,
И её дни прошли.

В сказку огненных снов,
Мир не верит уже.
Он остыв, не готов,
Нести пламя в душе.

И остывших дорог,
Асфальт хладен как смерть.
И звезды уголёк,
Их не в силах согреть.

Не согрел огня сон,
Пылом сказки своей.
В нём ушедших времён,
Пламя огненных дней...
Марковцев Ю.

Февраль отходит. Грязный мех
В лучах заката.
Наносит пятна ночь на снег
Аляповато.
Совсем запутался в следах,
И всё без толку!
А ветер воет в проводах,
И без умолку…
Бросает прядь седых волос
Волной на плечи.
Всё что возможно, то унёс…
До новой встречи!

Вновь впереди – осенний листопад.
И листья мягко укрывают землю…
Как я люблю багряный этот сад!..
И красоту природы я приемлю.

Лес утомлён, и красота – во всём…
И всё в природе дышит переменой.
И что нас ждёт? И для чего живём? –
Всё здесь мне станет явным непременно…

Лишь стоит только в этот мир войти,
И окунуться в эту бесконечность, –
И в тот же миг заветные пути
Сойдутся , устремятся в бесконечность,

Оставив за собой лишь широту
И гладкость всех дорог, в мечту гонимых...

Февраль. Фонари как всегда утопают во тьме.
А в городе снег все такой же прозрачно-синий.
Ты чувствуешь слабость, но Мир вдруг отрезал: «Не смей!
Ты разве забыла, что ведьма должна быть сильной?»

Легла на ковер, потянулась, закрыла глаза.
… и так надоело во всем и всегда быть первой.
Гадала на принца, но Мир, усмехаясь, сказал:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть стервой?»

Полночи без снов, а с рассветом почти что без сил
Открыла глаза, ненавидя людей и утро.
Ты злилась на...

Серый ветер вдали, мокрый снег на висках,
мёртвый свет под свинцовым куполом неба,
беспокойное солнце скользит, как лиса
между глиной осин и берёзовым мелом.

Здесь тебе остаётся всего пара строк
в чёрно-белой февральской тоске бездорожья,
их допишет закат сквозь растаявший смог,
и холодная ночь тишину подытожит.

Сердце стонет вьюгой февральской.
Милая, не молчи, не молчи...
Прикосновение нежных пальцев,
словно дрожащий цветок свечи.

Грусть безупречна и безутешна.
Лёд фонарей застывает во мгле.
Тихая полночь почерком снежным
имя выводит твоё на стекле.

Февраль мороз, Дон не сдаётся…
С морозом, Батюшка наш бьётся!
Не хочет показать он слабость,
Ведь не настигла его старость.

Дон вечно у казаков молодой…
Веками Батюшка, стремится в бой!
Никто его сдержать не сможет
И как коня донского не стреножит.

Накопил он силушки за столетия!
Пробивая русло за тысячелетия…
Вот поэтому Дон наш и вольный!
Лугами и степями он раздольный.

Фото автора.

Февраль закрыл красоты Крыма,
Туман в горах, как сгустки дыма,
Луна и солнце, звёзды скрылись,
Вся серость жизни проявилась,

Молчат деревья – чаровницы,
Свои допели песни птицы,
Кричат лишь чайки над волною,
В окно гляжу, вот-вот завою…

Сдавило нас ночное время,
Путь солнца по небу, как бремя,
Черны восходы в небе тучном,
И волны бьют по камням скучным.

На лицах грусть, и нет улыбок,
Шум смеха, шуток очень зыбок,
Путь на работу и с работы -
Он как подъём на эшафоты.

Всех...