Обнажаться

О, грусть моя! Прими в объятья.
Ты так умеешь услаждать.
И лишь с тобой могу мечтать я,
И лишь с тобой могу писать.

К чему мне пошлое веселье,
Мишурный смех и болтовня?
Они рождаются от зелья,
В них нет душевного огня.

Что может грусти быть чудесней?
Она надёжна и светла.
Лишь с ней слагает сердце песни,
Про все амурные дела.

Когда грущу, душа ликует,
Все чувства в ней обнажены;
И наслаждаюсь я, смакуя,
И мне веселья не нужны.

Ушёл в стихи...
что означает - я ушёл в тебя.

Свитки теней в прихожей ночи,
Проза шипов исписанных огней,
Где дрожью чувств,
В дрожь окуная пальцы,
Я разобьюсь на пике интонаций,
Я разобьюсь однажды весь.
Играй на мне, построчная моя,
От синей точки... и... до перелетных,
Бери губами, обнажайся в прочерк,
Где многоточье повторяет «смей»...
Ты - сумасшествие моё.

Ты бабочкою на игле бемоля
Распятая риторикой ладоней…
У переводчиков не хватит моря
Перевести...

Камлание фа
Камыша...
Тише, моя душа.
Нас вновь смешают с ветром,
Белая госпожа.
Вылечить воображение
И растегнуть поводок
Этого фавно-скольженья
Сердца под Потолок.
Это тиранство тигля -
Пестрый людской базар.
Я нас писал на запястьях,
Я тебя в них целовал.
Коротко, кротко, камланьем...
Казнью распятого фа
Высохнет ожиданье
В теле черновика.
На горизонте приметы -
Боги земных узлов,
Где обнажаются нервы
Первых влюбленных снов.
Пледом у дрожи коленей...

На улице капризная погода.
Всё в дождевых причудливых разводах.
Скрывает горизонты пелена –
Весна идёт, идёт весна!
Вода ломает поле ледяное
И оголяет естество земное.
Душа и та для чувств обнажена –
Весна идёт, идёт весна!

Неподвластна любовь расстояниям,
Раз сумела от времени выстоять.
Уделять бы ей больше внимания,
А не делать всё в темпе по-быстрому.

Да дела попадаются важные,
Не дают волю дать тем желаниям,
Что ночами неистовой жаждою
Призывают идти на свидания.

Ну, и как поступать в этом случае,
Так, как правильно, или как хочется?
Ведь бессонница дьявольски мучает,
Обнажая твоё одиночество.

Но ответов на всех не хватило бы,
Потому что во всём люди разные.
Их волнуют вопросы квартирные...

В глухой огромности, что беспрестанно зряча,
Мгновением, отлитом в горле, где излишен звук...
На сме'рть и на'смерть за бесправье права
Напиться обнаженного, из губ Левиафана,
Здесь, в оркестровой яме жизни,
Где мироточат вслух.
Где в переплете книг, тисненных серебром,
Кожа граната соком изойдёт, цветеньем
У трепета нагих и ловчих рук
В тех первых буквах нежных откровений.
Афористичность фраз у амфоры души,
Возьми меня с собой в седую зиму
Как талисман всех выживших в годинах,
Как...

Музыка, что входит в полную силу,
Не завершаясь смертью,
Она не напрасно прекрасна намеком сильным,
Знающим источник будущего слова...
любить Любовь...
Белыми и черными всполохами,
Где-то в сердцевине зреющего пламени
Горит строка и просится к губам,
Облизывает пламя губы восторженным вторжением,
Волнам подобным...
До самой светлой ноты
Прижмись к моим ладоням маленьким цветком,
Который спать ложится близко к Краю...
Я знаю весь огонь цветения,
Я знаю, как он на верность присягает...

Дураки и дороги, зато их много
Скитальцы растеряли весь багаж
Форсаж торопит нас на приключенья
И умопомраченья, я обещаю вам.
Звёздная столица в руках партийных
Расширила границы, попробуй, отбери
Среди скульптур и заповедных пней
Пришёл налог на дырявое корыто.
Куда идём мы с этим бюллетенем
И ставить галочку, в какой же нам квадрат
Затрат не будет на это представленье
Давление оказывает не полицейский, я этому так рад.
Сегодня в церкви избавлюсь от грехов
Вот только рок-концерт...

Дразнить огонь, сжигающий дотла
И в откровеньях обнажая душу -
Горю, как в пламени весь адского котла,
Чувств сокровенность вывернув наружу...

Влечение в бессильи побороть,
Поправ болезни, как следы старения -
Я чувствую трепещущую плоть,
Моля у Господа в любви благословения...

Кому судить судьбы шальной порок,
Что "бес в ребро" прокрался с сединою?
Но мне теплей от посвящённых строк,
Как будто побеседовал с тобою!..

Владимир Зайченко
=================

Ночь -
Кобальтово-древняя строфа,
Нагие символы,
Цвет превращается в вино,
Где мы, лакающие жажду,
О нежность близости вновь рассекли ладонь
И белый мёд так откровенно капал
На (т)алость сот.

В чём верность розы?
Вечность её дней?
В шипах и лепестках,
И в горловом каприччо аромата,
В той жизни, замирающей гореть
В дыхании благословлённого экстаза.

Сквозь вены фиолетовых стихов,
Иерархий звуков, теснотой заговоренных,
В владениях тем странным языком
Всех откровений...