Обман зрения

«Строки возникали из большого взрыва и никог-
да не попадали в него обратно». «Да, занятно».
«Времениподобная кривая». «У ты какая». «Вхо-
дила, всех растолкав, наблюдателей, собственное
и несобственное неразложимое прошлое, точки,
ставило, писало крючочки, две запятые, с двух
сторон, кавычки», - так говорил он, улыбался, в
глаза, я думаю, надеялся, что никто ничего не
поймёт, (издевался). «Так вот, иными словами,
будущее всегда с нами, если мы идеальны, мож-
но сказать...

Главное сломать стереотип, измени форму «хол-
ста», пусть она рождает содержание, оттолкнуть-
ся от, преодолеть, поменять угол зрения, раство-
риться в среде и забвение, ложное, спасёт мир,
так говорил хамелеон, хотя менял один цвет, он
понятно, не колобок, не из теста, а его невеста,
всегда узнавала, так, что учил других, а самому
толку было мало, под раздачу попадал, называл
её клячей, но любил, или привык, не мог иначе.

Мой миг дарован чистотой,
Небесной краски простотой,
Моментом зрения творца,
И обозреньем без конца!
Он понарошку может жить,
А может и волнами плыть!
Признаться хочется порой,
Остаться попросту одной.
Но этот миг меня влечет, все призывает и поет
О нашей вечности былой, что любит игры с головой!

Зимние стрекозки, бабочки зимние,
Падают снежинки,все покрыто инеем.
Заполняет природа места пустые,
Нет трав луговых,есть снега густые.

Твое молчание заполняет мыслями,
Твой голос звучит сверкая искрами.
Твою тишину назовут шепотом,
Заглушая все грома рокотом.

Расставания твои ,лишь, тебе заметные,
Смотри! Счастье есть,-лица светлые.
Постоянства нет, все меняется,
Как вода,тоска испаряется.

Разукрашу снег в новогодний цвет,
Обману себя,и печали нет.
Но,зато другим,не...

Концентрируя время, художник, запечатлел,
миг, как вскрик, нажатие курка, автомата
или «затвора» фотоаппарата, как стрельба оче-
редями, или единичными выстрелами, соби-
рая эпохи, истины, или времена года, или то,
что нельзя снять, проявить, закрепить опять,
получить, информацию, пропорциональную,
скорости передвижения, профанацию,……
теорема, не требующая доказательства, об
увеличении/уменьшение времени, для осоз-
нания, при продвижении вперёд, так вот, о
современном искусстве...

К рыданью башенных часов
Всех нас подводит день короткий,
И лезем мы на антресоль
За пыльной трёпаной коробкой.

В ней скупо скрыт священный клад
Снегурок, клоунов, оленей,
Который копят и хранят
Уже четыре поколенья.

И наше зрение - вампир
Сосёт по-детски беззаботно
Ландринно-старомодный мир
В мерцаньи тусклой позолоты.

Не сомневаемся уже,
Срываясь в новогоднем вальсе,
Что жизнь сквозь смену миражей
Сжигается огнём бенгальским.

И это дерево - тотем
Настойчивых...

О. Знак алеющего утра,
О, Искра падающих звёзд...

Твоим Дыханием полны
Гончар и круг,
И младость глины,
И пенье страждущей волны,
И следствие любой причины.
И пламень вспыхнувшего чувства,
И бремя канувших забот,
И да, и нет,
И зренье буйства
ветров, хранящих небосвод.
И лик свечи смиренной кельи,
И ход возвещенных часов,
И сладость, где-то в отдаленьи,
Зовущих райских голосов...

О, жизни всяческой Хранитель,
О, Светоч ищущих сердец,
Войди же в тайную обитель,
Как Друг...

Спектакль закончился. Скованы мысли.
Занавес спущен. Остался лишь грим.
Свет полинял. День погаснул и выцвел.
Дымом и пылью окутана быль.
Множество жизней… нельзя разобраться.
Где настоящая. Есть ли она?
Маска одета – и надо смеяться,
А на душе – пустота, не Весна.
Ты надеваешь маску печали:
Кажется – все, совпаденье пришло,
Но губы кривятся чужими словами –
Спокойствие сердце вновь не нашло.

Глупое, хочет выскочить с лаской,
Нежность и радость вскружили его,
Но одевается грубая...

Вздохнув надрывно, всхлипнув словно,
С тоскою глянешь ты в окно.
День, счастье светом, сулит новый,
Но ты не веришь в свет давно.

В твоих очах померк свет ясный,
Когда друг милый изменил.
Обманом веру твою в счастье,
Навеки, подлый он, убил.

Изменник вязью слов красивой,
Тебя пленив, бесстыдно лгал.
Коварством сделав жизнь постылой,
Свет из души твоей украл.

Теперь живёшь ты как в тумане,
Обида с болью сердце жгут.
Из дома вышла, ноги сами,
Тебя к реке, тропой ведут.

На...

Сердце просит нежности и боли, там, где осень брезжит
лежбищем костров, там, где нежность вносят на подносе золотом
в храм печали у причала наслажденья. Нежной
песней чадит воздух, но на слух – от амброзии, лишь ком
в охрипшей глотке; ближе, только зимняя обглодка,
ближе, только инея затон.

Рваной раной дышит неба плоть – скрежет солнца вышит
поперёк простуженного горла. Вены парков ветром рвёт –
не жалко, заживёт, пока кто-то, ещё что-то пишет
на берёзовой коре душой живой, и...