Ну мы не ангелы не бесы

Привет, моя любовь, мой друг!
Как жаль, что не смогу я вновь сказать
Тех самых слов,
Которые могла сказать еще не раз…
Что не смогу прижать тебя к своей груди,
Поцеловать…
И радостно с тобой пойти гулять!
И если бы я знала,
Что вижу я тебя тогда в последний раз,
Хотела бы с тобой я поиграть…
Все бросить!
Обнять тебя и никогда не оставлять!

Прости, что не смогла тебя я уберечь…
Ты прожил мало…
Всего каких-то пару лет…
Три года, срок твой не велик,
Но прожил ты достойно жизнь...

Ангел Знает Жизнь Земную
Непростую озорную
К Богу Ангел нас ведёт
Жесть вплетая в переплёт

Я не знаю что там дальше
Но без ропота и фальши
Я хотел бы жизнь прожить
И про Бога не забыть!

В снах несбывшихся счастье бродило...
Не болит больше сердце мое!
Бъется ровно и кровью умыло
талым снегом их стрел острие...

Всем завистникам-радость и сила-
стаей страшной кружит воронье!
Я давно уже вам все простила-
не услышите имя мое!

Сплетни те стерло набело время
отряхнув исчесленья годам...
Я близка к роковой перемене!
Я готова платить по счетам!

На пороге бессмертия века
нету зим,нет тоски,нету стуж...
Кроме злобы-все вылечит лекарь!
Нет лекарства от черствости душ...

Октябрьский- он пахнет осенней прохладой,
И ярок от красок его капюшон.
Он дарит нам осени милой усладу,
И вкусный и сладкий арбузный крюшон.

В печати возникают опасения,
Что свежий ветер очень оскудел,
Прокисла почва,
И грезит наводнение
Заполнить печи,
Очертить удел
Огня...
Но он то -
Бесконечен,
И почва эта,
И вода.
А ветер?
Ветер безупречен,
Стихия воздуха -
Его броня!
1997 г.

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»

Портреты юдиц с падшими ангелами

Третий фрагмент

Дарствуй нивам, Эйрена, златой
Урожая триумф, пусть осети
Наполняются хлебом, свитой
Блеском август пылает о цвети.

Станем лотосы темные жать,
Где валькирии бледные манки,
Станут мертвых царей ублажать
Прелюбившие яд нимфоманки.

Но богемные феи тусклы
И амфорные чаши бездонны,
И молчат в ожиданьи хвалы
Падших ангелов черные донны.

Одиннадцатый фрагмент

Тусклый август...

Попутали бесы попутали,
И с верного сбили пути.
Пришёл в никуда вслед за чувствами,
И сгинул, и сгинул почти.

А бес, гад лукавый, всё скалится,
И больно пихает в ребро.
Кричит, что «почти» не считается,
И смотрит, зараза хитрО.

Но мне эта вся чертовщина,
Смогла в глотке встать поперёк.
И думать о ней мне противно.
В ней жить мне мешает порок.

Хотел зажечь свечку святому,
Но бес намочил в ней фитиль.
И прыгнул я в жизненый омут,
Смывая, дорог моих пыль.

Попутали бесы...

События, как весенние льдины, обламывая края,
громоздились, одно на другое, ( друг на друга),
формировали жизнь адепта, за что мне это? спр-
ашивал он, сам себя, всё не предсказуемо и вне-
запно, в самый неподходящий момент, (дул), св-
истел в свисток, мент, «не заходите границы, отв-
едённые вам, а не то я вам и задам», а проигран-
ные мысленно истории вообще насмарку, одно-
значность маячила, как прочерченная линия
на листе ватмана, в конце могила, полное от-
сутствие ощущения...

История рассказанная пижме, цикорию и вас-
ильку, из лжи, правдива, откровенна,..фанта-
зии, что вырвались из плена и бред, и заблу-
ждений транш, всё здесь, реальность, мифы,
сказка и истины святой завязка, без сожале-
ния и слёз? вчера, сегодня и всерьёз, иль в
шутку, невзначай, случайно, расслабился и по-
текло, на лист поэмы волокно или стиха или
частушка иль прозы слог и анекдот, всё здесь,
созвездье, хоровод, без подтверждений, дов-
одов, повторов и с ними, с криком держи...

В городе Ангелов, чистом и правильном,
Бродит, всему, человек в нём чужой.
Грешен и быть ему, вечным изгнаником,
В мире куда, был он послан мечтой.

В городе Ангелов, в святость закованы,
Все и лишь он не такой.
И в нём открыты все слабые стороны,
И уязвим он душой.

В городе Ангелов, души стерильные,
Пресная, их чистота.
Жизни их все, словно оперы мыльные,
Фальши, полна красота.

В городе Ангелов, сердца порывы,
Грех и за них, человек будет бит.
В нём лишь святые, петь можно...