Ну что ж ты буйная такая

Бывал весёлым, бывал и грустным,
Бывал сердитым и добрым был.
Знал плюс и минус, в делах и чувствах,
И с горя, было — поллитру пил.

Был прост, но всё же — не простофиля,
Хотя иной раз — ну как лохов!
И меня тоже, в пути кормили,
Обманом хитрым, лукавых слов.

И опаляла, ум гнева ярость,
Когда обман им, распозновал.
И сердце с ритма, во мне сбивалось,
Я над собою, контроль терял.

Бедою может, стать гнева храбрость,
Когда возьмёт он, над нами власть.
И пустяка нам, хватает...

ВНУТРЕННЯЯ СВЯЗЬ

Всё в мире, так или иначе, тесно связано, как руслами ручьёв, протоков, рек –
Земная твердь, какой-то внутреннею связью, где-то явною, а где-то сокровенной;
От взмаха птичьего крыла, раската грома, вспышки ль молнии мгновенной
С горы срывается лавина, может, где-то выпадает дождь иль снег;
Сродни не устроенью ль атома – вокруг Светил – планет далёких бег?..
И правда в том, что даже каждый на Земле живущий собственною жизнью человек
Есть только маленькая копия – ещё одна...

СВЕРКАЮЩИЙ КРИСТАЛЛ

Культура нации – пленительно сверкающий кристалл,
Труд кропотливый, благодатный неисчётных поколений;
В его же гранях воплощён её своеобразный гений
И отражается возвышенный народный идеал...
А шире взять: Культура – Вечной Эволюции портал,
Крыльца высокого, пресветлого перила и ступени,
Те, поднимаясь по которым, человек, словно из тени,
Из царства низшего к разумности и творчеству восстал!


КАК ГРОМ ПРИБОЯ

Сколь эта жизнь ни преходяща и ни коротка, на свете...

Я не местный, не абориген,
Но при том, здесь постоянный житель.
Моей ниши добровольный плен,
Мне родным стал, в ней моя обитель.

Я не местный, не абориген,
Но при том, здесь постоянный житель.
Сюда буйный ветер перемен,
Меня бросил, в днях лихих событий.

Я не местный, не абориген,
Но при том, здесь постоянный житель.
Здесь живу, меж камня крепких стен,
Сам собой, не раб и не правитель.

Я не местный, не абориген,
Но при том, здесь постоянный житель.
Не вещаю я с трибун и сцен...

Помоги мне Господь с собой справиться,
И в узде держать норов шальной.
Прав не прав — вокруг людям нет разницы,
Здесь не местный я — пришлый, чужой.

Врать не буду — не судят предвзято,
Меня здесь, но в нас минус и плюс,
Всё же разный и в том, что мне свято,
Всё иначе, рисует их вкус.

Даже то, чем мы вроде похожи,
Всё же разных цветов и мастей.
И я это учитывать должен,
В свою данность, впуская людей.

Сколько в мире людей, столько вкусов,
Столько мнений и взглядов углов...

Эх, держите меня трое,
Ещё лучше шестеро.
С утра в песне рот открою,
А закрою вечером.

Скоро, скоро Новый год,
Ох, напьюсь я водочки.
Водить с милой хоровод,
Буду вокруг ёлочки.

Никому не дам покоя,
Быстрый словно ветер я.
И держите меня трое,
Ещё лучше — шестеро!

Всех поздравлю, даже тех,
Кто того не хочет.
Не избегнуть им потех,
Новогодней нОчи.

Эх, держите меня трое,
Ещё лучше шестеро.
Новый год и с ним устрою,
Буйную вам встречу я!!!
Марковцев Ю.

Холода-холода, ах зачем вы настали,
И дорога под снегом, а река подо льдом.
И средь белых степей, ветер воет в печали,
И пути не сыскать, мне в потерянный дом.

Холода-холода, мир во мне остудили,
И в озябшем во мне, душа сжалась в комок.
И дорога домой, мне теперь не по силе,
И я видимо сгину, во степи без дорог.

Холода-холода, жизнь мне с вами постылой,
И печальною стала, нет в ней больше тепла.
И кровь льда холодней, по моим бежит жилам,
И застывшее время, во мне хрупче стекла...

Вскрикнув порваной струною,
Тоска воет волком дико.
Что же, что ж опять со мною,
В душе боль зашлась от крика.

На груди не рву рубаху,
Не люблю пустых понтов.
Если бью, то без замаху,
И всегда, лишь злых врагов.

А сегодня, сам мне худший,
Самый злой мне недруг — я.
И в душе моей заблудшей,
Льётся боль через края.

В мире шторм и ветер буйный,
Сорвал с крыши водосток.
А в висок, как ворог лютый,
Стучит пульса молоток.

И в тревоге сердце сжалось,
Что же, что ж опять со мною...

Мы не видели неба в алмазах,
Но с него, на нас падала смерть.
Мы не прятали ложь в наших фразах,
Не боялись, свою правду петь.

Мы грядущего не создавали,
Просто временем жили своим.
А судьбы молот, шлаки окалин,
С нас сбивал, формируя под ним.

Не давились мы в страхе словами,
И не мямлили, злу ответ дав.
Принимая, как есть всё, умами,
Побеждали, в себе буйный нрав.

Уступая друзьям, камня твёрже,
Были с подлым и злобным врагом.
Дерзко, сущностей в днях зря не множа,
Жили тем...

ДО ТОЙ ПОРЫ

От жизни плоти, не иначе, в мир привходят всевозможные грехи –
Доколе духом, в одночасье пробудясь, на оные не ополчиться;
Вино ещё пусть молодое перебродит, понемногу отстоится,
Вот только, как известно, старые уже не наполняют им мехи.
И нам не отряхнуться ни от моровой парши, ни от гнилой трухи
Вражды, обид взаимных, на самих себя когда лишь не оборотиться...
Звезде, заветной самой, вновь на небесах до той поры не появиться,
Пока ещё внизу ленивою дремотою объяты...