Нрав горячий

забьётся в кокон
сердечко... тронешь -
на каждый взгляд отзовётся всхлипом...
в глазницах окон -
асфальт перрона
смолой горячей
к подошвам липнет.

небесным громом
гудок... ты плачешь...
я буду сильной,
я буду гордой...
а мне б, родной мой,
так по-собачьи
в твои ладони
уткнуться мордой.

еще на сутки
продлить бы повесть...
взметнуться в небо
счастливой птицей.
еще минутку...
но скорый поезд
меня уносит
к гранитным сфинксам

Не сосчитать на счетах время,
Пока петух не клюнет в темя.
Когда же клюнет - Боже правый, Глядишь, все косточки уж справа!

- 2 -
Когда мираж растает, путнику в пустыне
Навряд ли мудрость обретённая поможет.
Палящий зной не станет меньше, не остынет
Песок, а капля влаги будет лишь дороже.

- 3 -
Приходят времена, приносят нравы.
И каждому вменяют свой отсчёт:
Своё начало, жизнь, судьбу и право
Всю жизнь не замечать, как жизнь течёт
Другая...

- 4 -
Нам многое...

Ты знаешь, когда наполняется музой душа,
Когда расцветают стихи на бумаге
Поэт тщетно ждет, что хоть чья-то звезда
Обрушится светом в пустые овраги.
Начнет полыхать на глазах у людей,
Дарить всем добро, счастье, мир и любовь.
И как бесщаден последний злодей.
И как же наивна горячая кровь.

Я жил страстным огнем, что пылал на Олимпе,
Устилая туман на прозрачной воде,
Прикрывая дождем белотелую Нимфу,
Украшая восходом росу на траве.

И однажды под вечер, осенней порой,
Когда уже звезды засыпали небо,
Я был удивлен неспокойной водой,
Я чувствовал дрожь, словно запертый снегом.

Но это не страх был, не холод, не боль,
И странное чувство готовило к встрече.
И ждал я всю ночь, и не сломлен был сном.
И лишь догорели безмолвные свечи.

Как мягкий туман застелился ковром
От...

Разбавил июнь ароматом Эдема
Ночную распущенность яблонь и лип
И спрятал в их кронах луны диадему,
А в шелесте - озёра лодочный всхлип.

Изысканно злы, огорчительно пряны -
Горячие запахи в тающей мгле
Расплавят восток акварелью багряной
И канут рассветом в озерной смоле.

O, многословность снов,
всех истинных решений...
Многострадальная и радостная
боль побед ,
Отточенная гибкость предложений
Терзания крылатых мук,
осознанный пространный бред

Многообразие тем,
изысканность абстрактных выражений,
Вторжение в подсознание,
просветления легкий жар,
Непредсказуемость безумных
и сердечных отношений,
Восторженных эпитетов,
букет неповторимый дар

Многоголосье мудрых взглядов, или
глупых возражений,
Неподражаемый и бесконечный инспирации полет...

Большой бокал ты выпила до дна,
а губы всё, по-прежнему, горчили,
и не вина в той горечи вина,
вино тебя заметно горячило.

Звучало танго в старом кабаке,
взлетая вверх и стукаясь о стены.
Второй бокал налит в твоей руке,
но музыке не вырваться из плена.

Ты вылила на пол у своих ног
бокал вина рубинового цвета,
и вдруг кабак сковал немой восторг:
в рубина цвет и ты была одета!

С тобой сплелось в единое звено
разбуженное, трепетное танго,
но вырваться ему не суждено…
И бьётся...

Ты всё переиначила в судьбе.
Судьба не позволяет жить иначе.
Мне многое не нравится в тебе,Но это ничего ещё не значит.

Не все твои идеи разделю…
Пусть жизнь – безостановочная гонка.
В ней главное, что я тебя люблю,
И что звучит в квартире смех ребёнка.

Солнце, как музыка, солнце в огне,
Мир просыпается в странной агонии.
Нет, утопающий в белой волне,Я не верну тебе грозы и молнии.

Вот они, чудо-потоки страстей,
Все из сплетения ветра и музыки.
Нет, начинающий сто повестей,
Я не отдам тебе сотканной юности.

Ветер, горячий, как с неба звезда,
Всё опалил - не спасёшься в тени.
Да, запирающий свет до утра,
Погибнешь ты в эти знойные дни.

Черные пятна кровиНа белом холодном полу.
Сдвинуты хмурые брови.
Злые морщины на лбу.
Мертвые пальцы сжимают
Тонкую, острую сталь.
Боль глаза закрывает,
Надевая смерти вуаль.
Темные-темные лужи
На белом-белом полу.
Встретились грешные души,
Дьявол ликует в Аду.
Не пройдет никогда панихида.
Вне кладбища крест возведут.
Дьявольский хохот ехидный
Прогремит, когда тело сожгут.
Никто не увидел записки,
Объясняющей смысл конца.
А на ней бессмертная фраза:
"Погибаю во имя Отца...