Нрав горячий

Я бы могла написать на немецком,
На португальском или на шведском,
Я бы могла написать на французском,
Но я написала стихами на русском.

Значит, для русских стих предназначен,
И нисколько, никак не иначе.
Пусть кто-то скажет: «В написанном бред»,
Только проверь всё в истории лет.

***
Верь, что Бог есть на свете один.
Он и отец, и кумир-господин.
Род – его имя, он всё породил
От тварей земных до небесных светил.

Не вспоминай Бога всуе напрасно.
Все беспокойства не любят – то ж...

Прервало сердце свой полёт,
Стрела тоски остра;
И я иду за поворот
Сегодня, как вчера.

Иду навстречу сентябрю,
Как будто он - мой друг,
И я его благодарю
За тишину вокруг.

Протянута, и так длинна,
Сквозь синий небосвод
Звенит трамвайная струна,
Да сердце не поёт, -

Сегодня не по нраву то,
Что нравилось вчера...
Одели красные пальто
Осенние ветра.

О этот красный, цвет любви,
Мне не к лицу теперь! -
Став грустным символом, увы,
Досады и потерь.

Боль сердце сухо...

Ты как горячий кофе - крепкий, терпкий, ароматный...
Не чёрный и не с молоком -
То как с мороженным и шоколадкой,
То обжигающим и крепким коньяком.

То любишь, нежишь и ласкаешь
Руками, словом, голосом своим.
То забывать себя пытаешься заставить,
Хотя по прежнему не верю я словам твоим.

То горячо с тобой, то холодно -
То радость опьяняет и томит,
То, словно за застольем голодно,
И рвешь на части -  словно динамит.

Я все равно тебя люблю...

Светит солнце, светит ясно,
В небе синем надо мной.
Не ругай меня напрасно,
Не брани за нрав лихой.

Не смотри сердитым взором,
Бровь красивую не хмурь.
Не спеши со слов укором,
Во мне удаль, а не дурь.

Ветру буйному подобен,
Вольный нрав, презрев запрет.
Только знай, что я не злобен,
Во мне тьмы желаний нет.

Только знай, что красотою,
Я твоей, навек пленён.
Что в тебя лишь, всей душою,
Сердцем всем своим влюблён.

Светит солнце, светит ясно,
Светит ласково оно.
О любви...

Увидел суфия в текке однажды,
Он старый был и добрый нрав.
Он глянул на меня тогда лишь дважды,
Поправив мой тогдашний нрав.

Запомню на всю жизнь улыбку,
С которой он любого принимал,
И взглядом в мое сердце вникнув,
Он сердцем нежно освещал.

И каждый вздох его как стих в молитве,
Рифмой любви, он род свой поминал.
Духанием сердца, как лезвием бритвы,
Он тайны зикра всем передавал.

Словно хирург, что души лечит,
Он аккуратно сердце разрезал.
И как то бережно...

Общепринятой моралью я любовь убил в себе
И теперь пижоном ясным я лежу на потолке
Не к чему теперь общенье интересов тоже нет
Кто же знал что в это время я просрочил свой билет
От себя не убегаю просто медленно иду
Но ты знаешь в это время я ни чем не дорожу
Слов не выкинешь из песни как тебя из моих снов
Вспоминаю наше лето вспоминаю про любовь
Непонятная картина как полотна Пикассо
Мы убогие фигуры я качусь как колесо
На столе звенит будильник как бы он хотел забыть
Про мое...

Унылая луна на звёздном небе,
Бледнеет мрачной красотой.
В её сиянии облака, как в сонной неге,
Размеренно плывут и манят за собой.

Ночное солнце землю остужает,
Холодным светом освещая мрак.
Гнетущей белизной людей пугает,
В умах их возбуждая дикий страх.

Луна, творец поступков безрассудных,
Любительница с разумом играть.
Под свет свой собирает всех безумных,
Внушает то, чего не может дать.

Луна своей загадочной природой,
Пытливые умы ведёт в тупик.
В отличие от солнца...

Благ и счастья просил, я в молитве горячей у Бога,
Но что мне хорошо, справедливо лишь мне одному.
И на шее узлом, моей жизни дорога,
И во мне не даёт, мысль покоя уму.

Справедливо для всех, как и счастья для всех не бывает,
Справедливы ко всем — лишь безумец, святой и герой.
Ну а нам не святым, правд не наших набор жить мешает,
Если в нём места нет, нашей жизни земной.

И средь множества правд, моя правда мала, незначительна Богу,
Справедлив Он ко всем, к массе, а я чужой...

Я ещё способен на проказы,
Нрав ещё, как прежде заводной.
И иной раз, вспыхнув он мой разум,
Смыть способен, буйных чувств волной.

Не утратил ум ещё способность,
Новым жить, всё старое храня.
И сухой расчётливости робость,
Не коснулась, с возрастом меня.

Не коснулся мир меня маразмом,
Помню всё, хотя не назубок.
Помню как, товарищей всех разом,
Превратил, в господ времён поток.

Помню всё и не ослабло тело,
И крепка, по прежнему рука.
Лишь окрасить, трудностью сумела,
Сединой...

Коснётся смерть,
А ну не сметь!
Я каждой клеткою живой,
И я не твой — и я не твой!

Душа поёт,
Я рвусь вперёд!
Живу я так, я так привык,
Я нравом дик — я нравом дик!

Ветра степей,
В душе моей!
Меня так просто не сломать,
Пав встану — встану я опять!

В кулак ладонь,
И нас не тронь!
Я не велик и не герой,
Но я не тля — не тля душой!

Ветра зовут,
Прощай уют!
Жить для мещанских, тихих благ,
Не для бродяг — не для бродяг!
Марковцев Ю.