Ножен

Маме

«Каждый родившийся ребенок – это весть о том,
что Бог еще не разочаровался в людях.»
Р.Тагор



Падёт хрустальная строка на хрупкий мир,
"Король изгнанников" объявит дикую охоту...
Там будет петь сквозной осенний лис(т),
Исполнив завершающую ноту.
Не выспится, немея в забытьи,
Воды умершей хруст под тяжкой ношей...
Когда все письма будут сожжены,
Достанет воздух Стынь из бледных ножен.
И будет Стынь пронзительно молчать,
Клеймя дороги холодом прощаний,
Не веря ни теплу...

Услышь меня, всяк сущий здесь язык!
Наш грех лишь в том, что ТЕРПИМ СЛИШКОМ ДОЛГО.
Овечьей шкурой скрыв личину волка,
Нас хищники пускают на шашлык.

Причмокивая, поглощают плоть
И кровь убитых как вино глотают,
И никакого удержу не знают
На том пиру, суди их всех Господь!

Поляну бойни оглашает визг
Срамных гетер и хохот скоморохов.
И самых омерзительных пороков
Зловонный чад над Родиной завис.

Я удержать не в силах уж коня,
И меч из ножен рвётся сам собою.
Шакалья стая...

Прекрасен, добр человек,
В нем есть любовь и нету скверны,
Живёт он долго, целый век,
И счастлив он в душе, наверно.

Приятной внешности всегда,
А организм есть совершенство,
Он строит домны, города,
И жизнь его одно блаженство.

Венец творения и перл,
Всю жизнь работе посвящает,
А если вдруг он не удел,
Любовью это возмещает.

Он любит жизнь и рад он ей,
И всё доступно в этом мире,
Он строит жизнь лишь из вещей,
Живёт в Майами иль в Сибири.


И жизнь свою он сам творит...

Когда поэту нечего сказать,
В безумной пляске убегают рифмы,
Исчезнет вглубь стихов святая рать
И на плечо не сядут больше нимфы.

Заснул в бреду, и сны его легки,
Он жадно пьёт истоки Гиппокрена,
Пегаса кормит яблоком с руки,
Внимая ритму, чистый и смиренный,

И потекут волшебные слова,
Те, за которые и умереть не страшно,
Он свою жизнь как будто рисовал,
Людей, природу, свет, многоэтажки.

Он был так счастлив, он устал молчать,
И чай пила с ним вместе Мельпомена,
Не нужен был...

Увидал Бова кораблик,
Да как крикнет гласом он,
Вызывая плески волн,
Что матросы пострадали
В кратковременный тот шторм.
Но свалило мальчугана
С голода, да ныла рана.
А матросы, ради шутки,
Взяли и спустили шлюпки.
Приглянулся им малец
Красоты необычайной.
А кричит то как стервец?
Можно и продать вконец,
Ценит дар любой начальник.

Год прошёл в морских просторах,
Стал Бова лихой матрос.
Чуточку ещё подрос,
Разбираться начал в звёздах,
Качку стойко перенёс.
Но Арменское вдруг...

Я без него обнажена
Как меч, как женщина без платья:
Выскальзываешь из объятья -
И кажется, что не нужна.

Так отрывается душа
Для вечной, кажется, разлуки,
Когда он убирает руки
И делает обратный шаг.

Опасна женщина, как меч,
Когда он вытащен из ножен -
Так лучше будет он положен
Меж этих рук, и губ, и плеч!..

Автор: Ольга Волкова

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот тридцать восьмой опус

Полон стол, на фаянсовый мрак
Белых яств титул царский низложен,
Шелк пеёт, веселится арак,
Чудна сельдь от лавастровых ножен.

Ах, соникнем, соникнем ко мгле,
Чтоб рубинами выбить макушки,
Щучьи главы, мерцайте с шабле,
К вам ли прянулись мертвые ушки.

Нас лишь бей, тусклый ядъ веретен,
Овиемся червицей альковной,
Пусть влачат златопевцев меж стен
Во тлеющейся пудре церковной.

Пятьсот тридцать восьмой опус...

Есть в жизни много светлых строчек,
А если боли коготочек,
Внезапно сердце царапнёт,
То боль когда-нибудь пройдёт,
А кровь растопит грусти лёд.
И снова потеплеет взгляд,
Вернув в мир всё тепло назад.

Есть в жизни много дней погожих,
А если солнце тучи рожи,
Внезапно вдруг от мира скроют,
То ветер волком дико взвоет,
И бурей мир лишив покоя,
Прогонит тучи и опять,
Нам будет солнышко, сиять.

Есть в жизни много приключений,
А если вялостью мгновений,
Когда усталость верх возьмёт...

Прикосновений сладкий ток,
Бежит по телу прочь по коже.
Что плоть желает - не порок,
И страсть обнажена из ножен.

Ночь отбивает время в такт,
Любуясь таинством процесса.
Пасьянсом не игральных карт,
Займутся звёзды с интересом.

И будет просто не до снов,
А исполнение желаний.
Любовь прекрасна и без слов,
В коварно-трепетном капкане.

08.04.2013

Соцветья, ввинченные в ветви,
И листья древо выбросит в свободу...
И тайко ритмом, музыкой, осечкой
Коснётся кожи, пробуждая воду…
Клинок без ножен где-то в сердцевине
И бабочка на самурайской тонкой стали…
Мы жили, мы звучали, мы любили,
Но это позже, там, где мы вне правил.
Жизнь выветрит нас до морщин глубоких,
Развалин, прочерка, мерцанья,
И будет девушка со смертными глазами
Смотреть в смертельные глаза твои.
Соцветья, ввинченные в ветер,
Вы будете и плакать и...