Ночная близост

О, ты, тихая нежность, иди ко мне,
В эти песни раскрытой ночи,
Сверчками вошедшие в дыхание сумерек.
Под церковным вдохом лунного света
Акустическая невесомость,
Лабиринт желаний между сердцем и мыслью...
Духовный ритм...
Интонация бокала красного в венах тесноты.
Так ищут цвет любви и никогда не забывают чёрный.
У нас есть большая роскошь - тратить один день и одну ночь,
Предлагая себя медленной порче времени.
Освободить эротику литер, чтобы найти огненные паузы.
Причастие… Чтение...

Скажи мне, ночь,
Как ты можешь быть такой красивой?
Голубая грусть посаженных по сторонам дороги цветов –
Экстаз чувственности.
Кроткое серебро чуть задевает пустоту,
В переулках мятых листьев плетеные фигуры
Пленены.
Обожженные серафимы слов
Бесполо, невесомо, безъязыко обнажают тесноту.

Ноты раздеты пальцами...
Я сыграю время в этом гласном звуке...
Где листва шепотом вышита,
Где метафора форзиции в латыни падающих звезд
Расцветает дважды, прорастая в вечность.
Два голоса...

Разве что-то в губах есть запретное?
В поцелуе позволено всё.
И не важно, - не видно, заметно ли, -
Мы себе это в плюс занесём.

Будем мы целоваться неистово,
Нежно, страстно, с улыбкой и без.
Будет жалить язык тело выстрелом,
Там, где платье имеет разрез.

Кто ж уйдёт от соблазна великого?
В этот миг мозг почти отключён.
Близость часто кончается криками,
Только станет внутри горячо.

А губам очень даже всё нравится,
Прикасаться и чувствовать вкус.
В каждой женщине дремлет...

***
И близок к Богу, человек
не остаётся ли одним лишь из людей? –
Вот, вероятно, почему

он и тогда ещё бывает должен
испытанье выдержать на близость
и на преданность Ему!


***
Бог нам неведомый, но Сущий, как и Истинный,
в одном сомнений нет, добро и зло и свет и тьму
объемлет кругом широчайшим. –

Ведь Бог, лишь противостоящий антиподу Своему,
совсем как равному Себе,
уже не будет, в самом деле, высочайшим.


***
Хотя от взора человеческого
Бог всегда сокрыт
и никому...

Как внезапно, как ты...
Плавный ре минор, вошедший под моё ребро.
Я украл вдох мотылька, чтобы произнести твой аромат,
Аромат маленькой смерти.

Звуки рассыпаются в партитуре,
В этих желаниях потерять голос,
В этих глазах сонета,
Где очерченный вечер -
Поэзия огня, обнажающего строку.
Акустика прикосновений...
Запретные буквы в мягкости тишины,
Изысканные письма инквизитора свечей,
Искушение тонкостью.
Пить азбуку твоей воды,
Глядя на еще невыговоренные соцветия;
Повторяя воздух...

***
Огонь души согреет в холод,
в скорби, в горе ли утешит,
исцелит любой недуг,

неверия рассеет мрак…
Так, разгораясь ярче, пламя
озаряет всё вокруг!


***
И пребывая в мире бренном,
уж к иному миру, или миру горнему,
возможно прикипеть всем естеством.

Так в одном ритме со вселенским
сердце наше, не переставая, бьётся,
даже если мы не думаем о том!


***
Обретший своё место в жизни
потому уже
значительно полнее и верней

и красоту Творенья Божьего
и смысл...

(30.11.94)

О, Господи, о, Господи,
Я – Твой!
Раскрой цветок
Души моей зачахшей.
Пусть станет чашей
Радости щемящей
От близости к Тебе.
О, Господи, я – Твой!
Я – Твой от клетки
И до жара сердца.
Я – Твой и в мысли,
И в поступке, и в судьбе.
О, Господи, я – Твой,
И никуда не деться
Мне от Тебя
На горестной Земле.
***

Судьба моя о, Господи, есть Ты,
И никакой другой судьбы не надо.
О, Господи, – любовь моя, отрада,
Единственный, вместивший целый мир.
Мир сотворивший...

Прежде, чем упасть на землю,
Позволь мне зайти немного дальше,
В твой «смертоносный» изгиб...
В твою самую тонкую литеру,
Ту, что всегда в объятиях ветра.
Позволь мне быть ожогом середины августа,
Когда бархат исходит шипами,
А время заостряет свои стрелы...
Когда хранилище Вод тишины разливается,
Чтобы не сдержать нашего сумасшествия.

Хлынуть к теням Караваджо,
Туда, где осень достает свой бестиарий заброшенных сердец
И играет сонетную, черно-белую музыку;
Посмотри на меня, пока...

***
Для пробудившейся души
и утончённого ума,
сама земная эта многих язв исполненная жизнь,
она ж – горнило и вместилище

друг с другом спорящих стихийных сил,
собой уж представляет,
не иначе, настоящее чистилище!


***
Залог единства всех вещей,
что обиходного,
что их космофизического круга,

не заключён ли в том числе
и в неисповедимости влияния их
друг на друга?


***
Тем глубже спрятана бывает
всеобъемлющая истина… –
Однако всякий раз

тем только в большей ещё...

Шаг в открытое состояние - как линия причастия...
Как Вифлием языка в хрупкости незавершенного обладания.
В этих огненных обстоятельствах неповиновения и покорности
Нежность скрещенных теней, совершенный ритм,
Опора божественности, ответственность помнить о пустоте...
Повторения никогда не повторяются, моя Госпожа.

Мой почерк разбудил в тебе чувственную Геру.
И листья падали в экстазе, распятые, на наше время.
У нас была осень между страниц
И тишина, что отдыхает в кобальтовой ночи...