Но если бы писать я начал

Евреи уходили из Египта
С поспешностью, с детьми, вещами шли
И их свобода к ним была так близко,
А годы рабства, словно тьма ушли.

Ещё недавно жуткие побои,
Презренье, злоба и насилья след,
Работа, надзиратели с бичами,
Жестокий фараон, просвета нет.

И Бог услышал, вспомнил о Завете
Который с Авраамом заключал
Ведь нет народа близкого на свете
Чем дом Израиля для Бога стал.

В то время, как младенцев убивали,
Господь дитя в корзине сохранил,
Дочь фараона Моисей назвала...

я для тебя никто.
ты для меня - весь мир.
я для тебя пустота.
ты убрал из себя всё.
всё, чем была я.
ты просто вылил всю слизь.
ты просто выдул весь ветер.
ты не оставил ничего
на этом белом свете.
ты оставил меня одну.
оставил гнить в этом мире.
но я не держу обиды.
я живу, как плесень в сыре.
ты больше меня не вспонмишь.
и не напишешь пИсьма.
ты не увидишь радость
с тобой связанных мыслей.
ты выпил меня до пят.
ты выплюнул это, скривясь.
а я просто хочу...

Ходил Иисус по Галилее
И к покаянью призывал,
И, духом, за людей болея,
Любому помощь подавал.

И Он избрал Себе двенадцать.
Апостолов-учеников,
И имена их стали знаться
Средь всех наречий и веков:

Пётр, Иоанн, Андрей, Иаков,
Матфей, Филипп, Варфоломей,
Иуда, с ними одинаков
В святой безгрешности своей,

Другой Иаков, сын Алфеев,
И Симон, прозванный Зилот,
Фома. И с ними, царь злодеев,
Иуда был Искариот.

Взойдя же на гору однажды,
Учитель начал речь Свою:
"Блаженны те...

Ученики тогда вернулись
И весть Иисусу принесли,
Сколь многие душой проснулись
И к вере истинной пришли.

Иисус спросил: "А кем считает
Меня Израильский народ?"
"Кто за пророка почитает,
А кто Крестителем зовёт", -

Они Иисусу отвечали.
"А ваше мненье каково?
Вы сами - кем Меня признали
И посчитали за кого?" -

Спросил Иисус. И Пётр ответил:
"Ты Божий Сын, и Ты - Христос".
Иисус сказал: "Блажен и светел
Ты, Симон, ибо произнёс

Не от себя ты это слово,
А Бог открыл тебе его...

Попросил меня сынок
написать о нём стишок,
только чтобы не плохой был,
а такой, чтоб хорошO'k.

Сел я на диван-кровать,
начал было сочинять,
только Музе это дело
не понравилось опять.

Помогать - не помогает,
из угла в другой летает,
но гонять за ней не стал,
думал: "Пусть хоть издыхает,

помощи не попрошу,
сам чего, да напишу,
и без Музы вдохновенья
настрочу, как с калашу".

Вы прочли, что написал
и полO'жил на портал?
Завтра этой Музе вредной
закачу большОООй скандал...

Мне с малолетки сапоги натёрли ноги
А ровно в шесть я просыпаюсь и сейчас
Пришла пора мне, подвести уже итоги
Ещё идёт дымок, ну а костёр погас

Суровый суд и прокурор с холёной харей
Забыв о том, что мне всего пятнадцать лет
Судили строго, ну а я, мозги им парил
И на прощанье отплясал кордеболет

Я по этапу поканал на малолетку
Наколку первую я сделал на груди
ПТ ВОРАМ и голубь мечется за клеткой
А на глазах: меня, хозяин, не буди

Холодный карцер, пайку хлеба и водицу
Я полюбил...

Всё это было, было, было -
Беда и плачь вразноголось
И клевета, что пропалила
Всю жизнь российскую насквозь!

В те, богом проклятые годы,
У судеб был крутой излом...
Мог завтра стать “врагом народа”
Вчерашний Маршал и Нарком!

Под лязг затворов и эскортом
Немых натасканных собак
Остатки ленинской когорты
Бесследно канули в ГУЛаг!

Властолюбивый и лукавый
Иезуит с кавказских гор
Обрушил на страну кровавый
Всё пожирающий террор!

А на раздавленных обломках,
Где коршун начал...

Живу с одной, то с другою
И дома уж не был пять лет.
Пишу холодной рукою
Письмо – о том чего нет.

А сам держусь и не плачу,
Хоть в сердце тоска и печаль.
Страдать по дому я начал,
Когда лишь всмотрелся в ту даль;

Где край родимый и близкий,
Где запах полей и лугов.
Стоит там с крышею низкой
Мой дом заросший травой.

Скосить бы траву косою
И крышу поднять к небесам.
Чтоб с жизнью пустой городскою
Расстаться – не только в мечтах.

В деревне же я родился,
В деревне даст Бог...

Заслышав речь о воскресеньи,
Начальство храма подошло
И от людского потрясенья
В негодование пришло.

И мракобесы повелели
Тотчас Апостолов схватить,
Но те людей уже успели
Пять тысяч к Богу обратить.

Наутро всё священство в сборе,
С самим Кайафой во главе,
Петра спросило при разборе
Событья в храме: «Дай ответ,

Какою силою хромого
Вы раззадорили плясать,
И нет ли имени такого,
Чтоб всех людей могло спасать?»

И, Духа обретя Святого,
Пётр дал тогда такой ответ:
«Что...

Забился маленький сверчок
У нас в беседке в уголок.
Под вечер начал он трещать,
Как - будто ноты изучать,
Наверно, маленький сверчок,
Учил домашний свой урок.