Николай второй

Не войти второй раз в ту же реку,
Каждый миг в ней другая вода.
Жизнь одна лишь дана человеку,
В ней лишь раз проживаем года.

Волосок толщиною в мгновение,
От рождения к смерти путём.
Лишь одно в нём — вперёд направление,
Лишь в грядущее, им мы идём.

Мы живём в том что есть, тем что было,
Тем что в нас, проявиться смогло.
Тем чему, отдаём сердца силы,
Тем, что с жизнью, нам в души вросло.

Для нас время линейно, но всё же,
Наполняя в нём жизненный путь.
Волосочек мгновения...

Прогоревшим дотла,
Второй раз не пылать.
Уж не вспыхнет зола,
Огнём жарким опять.

У искры не всегда,
Жизнь продлится огнём.
Иногда холода,
Верх берут над теплом.

И тогда мёрзнем мы,
У холодных печей.
А в них спит холод тьмы,
Не горевших огней.

Не зажжённых свечей,
Не родившийся свет.
Не согреет людей,
В нём тепла жизни нет.

Не горевшим совсем,
И сгоревшим дотла.
Никогда и ничем,
Уж не стать без тепла...
Марковцев Ю.

Декабря, двадцать второго,
Вырастать начнут дни снова.
Дольше, по чуть-чуть опять,
Будет солнце, в днях сиять.

И вот так вот понемножку,
Зимы скользкую дорожку.
Будем в каждом новом дне,
Идти в мире мы, к весне.

Дни сменяя тьму ночей,
С каждым годом всё быстрей.
Пролетают, чем мы старше,
Тем быстрей секунды наши.

Ночь собрав секунд пыльцу,
Сном притронется к лицу.
Зимой слаще время сна,
Тьмой ночей, длинней она.

Суетой, жрёт время быт,
Незаметно жизнь летит.
И опять вот...

Приди и виждь. Открой глаза.
Услыши Неба голос:
Святая, чистая лоза
и хлебный дивный колос
хранят мой храм и образа.
Посчитан каждый волос.
.
Премилостив Господь, велик:
откроет в вечность двери,
Он слышит мысли, шёпот, крик,
воздаст по силе, вере.
Осветит краткий жизни миг,
врачуя боль, потери.
.
Спешит второй седмицей пост
пасхальный, благодатный.
От сердца к Небу шаток мост.
День каждый – невозвратный.
Луны остановился рост.
Вкус жизни ароматный.
.
Приди и виждь. Пусть...

.
Престол  венчает  семисвечник...

Благоуханье...   Льется    Свет.

Любви  огонь  сияет  в   вечность.

Век  на  исходе.   Горький  век.
.

Союз  Христовый  твердый,  крепок;

Семь  звезд  минОры  в  полноте.

Час  скорби,    памяти,   надежды,

День  страстотерпцев.  Царский  день.

Рожденный  в   память  Иова  страдальца,

Как  он,  все  принял,   превозмог;

Венчающий  златой  светильник,

Вошел  в  божественный   чертог.

Что  ветви  жизненного  древа,

Обвили...

- Радость ушла давно, грани покинуть,
чтоб, сделала первый шаг, выкрикнув
слово ёб, плачет вослед судьба, солн-
це и то смердит, ночью ни зги, огонь,
тоже, увы, не горит, (рыбы молчат в
пруду, птицы подняли крик), песня од-
на со мной, ясен и светел лик.

А в детстве легко и намного всё проще,
Туда окунутся хочу я сейчас.
Там весело ветер играет за рощей,
А солнышко нежно щекочет мне глаз.

Вся жизнь была словно, как сладкая вата,
А в мыслях одно лишь веселье, игра.
Но всё вдруг ушло, всё умчалось куда-то,
А ещё ведь казалось, что было вчера.

И так прекратилась, ушла моя сказка,
Покинуло детство моё навсегда.
Игрушки, хлопушки и мамина ласка,
Так быстро, так быстро проходят года.

1

Страшна дорога на войну,
Страшнее нет дороги.
Страшнее это потому,
Что впереди тревоги.

Страшон и весь военный путь,
Все смерти и все плахи.
Ведь впереди такая жуть,
Жить в сумраке и мраке.

2

И страшно очень матерям
Пускать на фронт мальчишек.
Ах, сколько, сколько, знаю сам,
О том стихов и книжек.

Как много в бой еще дорог,
Трубят так громко горны.
Но дай же, люди, дай нам бог,
Закончились, чтоб войны!

Чёт, сечёт наперечёт,
Всё к себе и привлечёт

Ни чета ему в зачёт,
Но учтёт её в почёт,

Вычет в счёте и учёт,
По нечётным всех сочтёт,

Чётных не берут в расчёт.
И об этом тут отчёт.

...Мы третьи

У кукол неизменны Роли.
Един в театре Зритель.
В декорациях из Боли
Трепещет Исполнитель.

Куклы – наши тела; роли – рождение, жизнь, смерть; театр – внешнее Бытие; зритель – Триединый; декорации – судьба; боль – уплотнённое до безжизненного страдание; исполнитель – наше Божественное Я («Я и Отец – одно»).