Незримый разговор

Беспрепятственно время уходит,
Словно проклял кто-то его.
И года месяцами проходят,
Укорачивая жизнь заодно...

И сбегают незримо минуты,
Убыстряют свой ход поезда,
Улетают скорей самолёты,
Расставляя всё на места.

И короче становятся дни...
И короче становятся ночи...
И плывут день за днём корабли,
И вернуться у них нету мочи...

И время снова уходит,
Утекает, как с пальцев вода,
И года месяцами проходят,
Убегая вновь в никуда.

"Втюхивает" трепета восторг
Тихой ночью маленькая птичка,
И суждений неуместен торг
Перед силой скромной Невелички!

Неприглядность мудрая молчит,
Суету дневную не тревожит,
Лишь в уединённости, в ночи,
Свой контраст провозгласит до дрожи!

Вседозволенность пленяет до глубин,
Самобытностью незримой утверждает!
Каждый, как на выставке, - один,
Самородком звучным поражает!..

Слеп днём глаз под натиском ума
В попугаево-павлиньих окруженьях...
Каждому чувствительность...

Когда закончатся все сумраки трагедий,
Когда закончится комедия моя.
Я попросил бы, там на небе,
Что б сделали они дождем меня.

Я б разорвался миллиардом капель
Приветствуя тебя фонтаном брызг
Я с Вами снова горько плакал,
И радости напился б вдрызг.

Превозмогая быт и боль реалий,
Водой, стекая с Ваших губ и ног,
Я разогнал бы прочь твои печали,
Я снова смог бы Вам помочь.

Я был бы здесь и там одновременно
Собой, смывая Вашу боль и страх,
Я был бы рядом нежным и степенным...

Я сама, наверно, виновата -
Вновь спускалась к старому заводу.
Видно, мало разум бьет в набаты,
Ведь встречаю теплую погоду

Вновь у пятьдесят восьмого дома,
Наслаждаясь долгожданным маем.
Только вот что дальше - аксиома :
Вспомнишь - встретишь. Как? Не понимаю.

Светлый вечер затемнишь ты взглядом,
Равновесье разобьешь, как чашку.
Ох, да если б только я не знала
Каждый пунктик, каждую замашку!

На кривой ухмылке пляшут черти -
У меня на них досье на полке.
И...

Кусаешь мне уши.
Послушай,
как бьётся дыхание спящего
в лапах тигрицы!
Усталая птица
находит покой в поднебесье.
У ног,
свернувшись
калачиком месяца в звёздах,
таится лохматый щенок
и просит когтей,
раздирающих шкуру,
клыков,
проникающих в плоть,
и нежного взгляда в придачу.
Прозрачное небо
укроет вуалью незримой.
Я древнего рода:
я помню Владычицу Рима —
Волчицу,
сосцами вскормившую братьев...
Теснее объятья,
моя желтоглазая фея!
Кусай мои уши!
Послушный щенок,
растяну...

И похоронен...- Крикам, вторя,
звучит разрозненность вины...-
Исчез Герой — в потоках горя,
для русофилов всей страны...-
Считали ль их? - Кому ж, то надо? -
Ему ль, презрением, Почёт? -
Исчезновение ль — награда? -
Которую уж он не ждёт...,
коль сгинул...- Мнение «зависло»...-
тлетворностью, то — для толпы,
где русофобии - «не кисло» -
маразм уж празднуют столпы,
в своих понятиях развала...-
Судьба страны, увы, мираж...-
Иль Демократии, вам, мало? -
Скреби ж тогда весомый стаж...

Не видим их, не услыхать
Нам музыки их крыл.
Незримо дарят благодать
Нам ангелы весны.

Они, летая над землей,
Благословенье шлют
Долинам и глуши степной -
И там цветы растут.

Букет цветов я вновь нарвал
Весеннею порой:
Их ангел ознаменовал
Своей святой рукой.

Земля прощай! – всей мощью лопастей…
Земные - мы, но все-таки летаем!
Весь мир пронизан силой скоростей -
Незримо под ногами время тает.

А рядом кто-то выкрикнет – «Налей…»
И заскулит – «Трава, трава у дома…»
Мы любим жизнь! – такая аксиома.
Пусть турбулентность это выявит острей!

Родную твердь отмолит наш певец.
«Мы сели!!! Браво!!!» - хлопая в ладоши,
Вмиг протрезвеет став опять хорошим…
Земля, прими! - я твой ручной птенец.

Всё предлагает щедро людям Радость,
От Мироздания до малого цветка!
А людям ведь всего-то и осталось -
Шагнуть навстречу с самозакутка!

Всегда, везде и даже в час гонений,
Она для всех, не выбирая, светит, -
Лишь бы смогли Премудрую заметить,
Да не закрылись в пик лихих сомнений!

Восторгом Радость Вечная сияет!
Она сама в любые времена,
Смеясь, объятья нежно раскрывает,
На зов любой звенит её струна!

Вся наша сила в Радости живёт!
Но не устраивает это нашу самость,
Что с...

Который раз встречаю! Вот она!
Так что же это? Бедствие? Война?
В зной летний, под дождём, по зимней стуже
с котомкой рваной, серенькой бредёт
в ботинках стоптанных по снегу и по лужам,
бредёт, бредёт уже который год
незримый крест несущая старуха.
В глазах её – застывшая печаль,
в душе – всепоглощающая мука.
Как, нувориши? Вам её не жаль?
Зачем же так бесстыдно напоказ –
жратву заморскую, коттеджи, «Мерседесы»,
на «Евровиденье» певичек голых пляс,
напоминающий веселье пьяных бесов...