Невозможное-возможно

Вцепиться зубами в возможность мечтать-
Это Последнее, что мне осталось
Мокрые крылья - невозможность летать
От синего к серому небо менялось.
Я зубы свои разжать не дам,,
Я хватку железную свою не ослаблю,
Мечту я свою ни за что не предам
И странную веру свою не оставлю
Загадкой зелёных кошачьих глаз,
Загадкой бескрайнего неба,
Вновь озадачусь, как в первый раз,
Почувствую запах душистого хлеба…

Срубает серпом перемен кресты постоянства,
И сходит на землю она и новая жизнь,
Несчастная истина скопом откинет мытарства,
И взводит на прахе измены прекрасную высь.
Другая любовь, другое прибежище мира,
Во мраке былого оставлен расправы огонь,
Заходится песней взбешенная, дикая лира,
И опыт-предатель отпущен в труды на потом.
Единственным смыслом покрыты досужие будни,
Под праздной опекой гуляет сердечная спесь,
И сходит на берег надежда, и снова забудем
Судилище страсти, во благо...

опять закручивается
заверчивается
энергетичкий вихрь
из наслаждения и радости
и еще какого-то вкуса непонятного...
а я сижу и думаю
как справится с ним
чтобы мне крышу не снесло
от счастья...
такая силища
нереальная
неимоверная
в такой вот хрупкой женщине
из рук такие бьют фонтаны света...
где-то, быть может в шарм-ель-шейхе
слЁзы льет усталый принц...
передо мной простерся ниц
и ждет моих признаний, сказок...
ах, ненаглядный принц,
возможно ли так было...

Там, где намедни сжег я колдуна,
В ущелье Бронзового Вепря,
Там нынче Ты, обнажена,
Танцуешь среди звёзд и пепла.

Распутный ветерок щекочет,
Ласкает спину, лижет грудь;
Он так тебя, бедняга, хочет...
Его здесь не в чем упрекнуть.

Ведь невозможно прикоснуться
К твоим глазам, к губам твоим.
Попробуй только оглянуться -
Всё унесет вчерашний дым.

И я смотрю не отрываясь,
Как мартовский влюбленный кот,
А в голове моей, взрываясь,
Течёт в сосудах липкий мёд.

Ты...

Сознания природа — невозникновенье;
К чему все знания и взгляды?
Исконной нет единой дхармы;
К чему вся практика и упованье?

Приход, уход — все безначально;
Бежишь к нему, его не видя.
Не нужно делать ничего;
Все ясно, тихо, самоочевидно.

Подобно прошлое опустошенному пространству;
Узнай лишь что-то, и утратишь главный принцип;
Заполнив чистым светом мир,
Который озарен, но залит мраком.

Коль нет в сознании единства,
Все дхармы есть непониманье.
Коль так они приходят и уходят...

Господи, Ты – тайна тайн великих!
Невозможно предузнать Тебя,
Но возможно пред Тобой склониться,
И принять смиренно всё, что дашь;
Всё что дашь Ты милостью Своею,
Чтобы мы премножились Тобой
В истине Твоей и благодати!

Прогони ты мое одиночество,
Подари свое сердце и разум,
И тогда чары злого пророчества
Разобьются, как старая ваза.

Невозможное станет возможным,
Ложь навеки заменится правдой,
И окажется – вовсе не сложно
Для кого-то быть сердца усладой.

Ты не должен быть всемогущим,
Но ты должен быть настоящим,
Всей души теплоту отдающим,
И любви откровенья дарящим.

Надоело так существовать,
В мир иной ты меня уведи,
Где от страсти мы будем сгорать
И рождаться с тобою в любви.

Ты...

Зал полон бешеных людей,
В чьих душах разные порывы:
Десяток жаждущих смертей –
В них злобы говорят мотивы;
Ещё пятнадцать человек
Обидой скованы цепями;
В глазах пяти таится смех
С сарказмом, едкими словами;
А также тридцать бедняков
В сомненьях вечных прибывают;
И шесть безумных дураков
От скуки просто так зевают.
Судья, весь в черном, во главе,
Стоит за серенькой трибуной.
Виновный в клетке: на руке
Оковы гибельной фортуны.
Его посмели обвинять
Все те, что в зале заседают...

Бывает день, бывает час.
У нас секунды были:
Увидел я нежданно вас -
Вы в поднебесье плыли.

Красивой, странной, и смешной,
Но словно приведенье.
Я крикнул Вам: зараза, стой!
Мое ты сновиденье.

Вы уплывали грациозно
На облаках в тумане
Я понял: все в любви возможно,
Застыв в немом дурмане.

Увы, Ваш образ невозможно
На фоне неба уловить.
Но сердце вздрогнуло тревожно,
Желая вам любимой быть.

Ноет кожа на пальцах –
пристыла к металлу
И шумит голова от высоких частот.
Как там дома жена?
Ждать ещё не устала?
Не смогли вместе встретить
в этот раз Новый год.
Так вот жизнь и проходит.
И хоть звёзды крупнеют,
Но детишки растут в основном без отца.
Не случайно до срока
жёсткий ёжик седеет,
А обманным посулам не видно конца.
И родня попрекает:
мол, занялся ты тем ли?
На «гражданке» давно бы
стал купцом-молодцом.
По весне не зерном кормишь русскую землю, -
Полигон...