Несчастный

Кушать подано, жрите пожалуйста,
яства, ….ломятся закрома, самобр-
анка резвиться с утра,
…круп крупинки и всякая всячина,
мощь подливок и соусов сласть, а во
рту? негде крихты упасть, лишь блев-
отины жирные массы и зловония
всё выкрутасы,…..
***
(Попадья и поручик, и маленький,
что с протянутой ручкой стоит, ми-
лость просит, судьбу ворожит, не
подаст в котелке и с сигарою, не
заметил, печали вразлёт и сапожн-
ик, и дворник, улёт, дама важная,)
……………..
наоборот, за...

Я много раз давал зарок
Покончить с этой писаниной.
Но зреть, как залепляют глиной
Фемиды очи, – тяжек рок!

Когда в деньгах имеешь вес,
Суд проявляет раболепство
И обеляет непотребство
Несчастной Истине вразрез.

И смотрят Ангелы с Небес,
Как на хребте Руси кандальной
Браздой кровавой и вандальной
Автограф чертит лютый бес.

Руси смириться нелегко,
Ярится в вековечном стоне.
Когда ничтожество на троне,
Тогда до правды далеко…

От себя со страху Трусость
Спрятаться решила вдруг…
Углядеть несчастной, участь --
Даже в зеркале испуг!

А куда и где не знает.
Рядом Хитрость, тут как тут --
«Смелость прогонять не станет,
У неё найди приют!»

Вот предстала пред избушкой.
Страх и бледность на лице.
«Коль мне Смелость не подружка,
Поселюсь я на крыльце!»

Смелости с тех пор идти,
Через Трусость сделав шаг.
Благо, на своём пути,
Не оглянется никак!

Фонтанирует боль из эфира
Теле сводками всех новостей.
Разлилась боль и кровью по миру,
И слезами несчастных детей.

Топчет судьбы сапог террориста,
Сшитый кем-то умелой рукой.
Не один ли сапожник фашистам
Шил обувки-похожий покрой?

Топчет судьбы и жизнь бесшабашная:
Разгуляйско-распутная топь,
За которой последует страшная
И похмельная оторопь.

Боль людская своим взороглазием
Прошивает сердца и умы
Тех,кого ещё Зло да не сглазило,
Не свело до духовной сумы...

Чудище ещё жило,
Когда мы родились,
Липкой паутиной
От Господа нас закрыло

Во грехах мы родились,
Нам ли учить праведных,
Зренье сердца Он открыл
Душам нашим каменным.

Только с Ним спасенье,
Только Он полюбит,
Понимаем мыслью,
Да волю не пробудим.

Не презри нас, грешных, Боже!
Отправляемся вслед за Тобой.
В мире сем больше не можем
В соглашательстве жить с сатаной.

Лишь к Тебе обратимся
Всей душевной силой,
Вожделеньем духа,
Верой негасимой.

Мы любим...

Они кричат: «Распни его, распни!»,
И вот уж нет сомнений у Пилата…
Летят столетья, но и в наши дни
Толпа вопит, как в старину когда-то.

Как будто время повернуло вспять,
И снова нет в Иудах недостатка.
Они готовы в розницу продать
Кого-нибудь за долларов тридцатку.

Надев высоконравственный прикид,
Лукавство фарисей скрывает ловко.
Забыта совесть, и утрачен стыд,
Каратель держит меч на изготовку.

Лишь кто-то бросит клич: “Ату его!”,
Народным гневом “праведным” играя...

В жизни много веселья и радости
И безоблачных, тёплых деньков.
И судьба преподносит нам сладости.
И реальность прекраснее снов.

Каждый миг полон новых возможностей.
Счастье ждёт нас за каждым углом.
Ждут удача и добрые новости,
Щедрый приз и богатый улов.

Терпеливо нас всех дожидаются.
Но не каждый за ними идёт.
Очень модно грустить и печалиться
И обиды хранить целый год.

В жизни много причин для отчаяния.
Масса поводов плакать и ныть.
Раздаётся повсюду ворчание
И сердца...

Поиграли, наигравшись — в угол бросили,
И в углу он всем ненужный — спит.
Месяц-август открывает, двери осени,
Время-времечко уходит, жизнь — летит.

Поманили, приласкали, оттолкнули — в грязь лицом,
В грязи сыро, в грязи мерзко — плохо там.
Боль пробралась прямо в сердце — жжёт огнём,
Сам виновен, сам поверил — выбрал сам.

Говорили, убеждали, убедили и — сглупил,
А сглупив не так всё сделал — всё сломал.
Был и не был, знал, не ведал, жил — не жил,
Потерял и был потерян — слабым...

Ты всё ещё скучаешь обо мне?
Напрасно. Мы несчастны были вместе.
В одной квартире будто на войне.
И результат логичен и уместен.

Мы были словно ветер и огонь.
Столкнувшись, как стихии, бушевали.
Забудь меня и чувства урезонь!
Встречаться снова, смысл есть едва ли.

И я ещё скучаю о тебе.
Но быть вдвоём мы просто не способны.
Не нужно нам сражений и побед
И яростной «любви» междоусобной.

Далёк ли близок день в котором,
Мир встретит без меня рассвет?
И след пути, что мне дарован,
Накроет чьих-то путей след.

Но я всё ж жил, на свете белом,
Зачем?! - Не знаю. -Жил средь них!
Жил сам в себе, на своём месте,
А уходя, оставлю стих.

Мне стих был всем — душе и телу,
Был благодатью и пороком.
Был моим отдыхом и делом,
Улыбкой, данною мне Богом.

И вы читая, не судите,
Я не склоняю головы.
Все мы — участники событий,
И потому — все не правы.

Все не правы, не...