Непонятно

Не зажжённая свеча...
Не растраченные чувства.
И скиталица душа...
Погибает от безумства.

У судьбы свои причуды...
Игры непонятные.
Пожалеет или сгубит...
Иль повсюду пятнами.

Облака плывут по небу...
Ночь становится темней.
Жизнь словно странный ребус...
И с годами всё сложней.

Вновь вопросы без ответов...
Для чего всё... не пойму.
Кто я... и зачем всё это?
Сотни тысяч почему...

От безумных мыслей ночью...
Уснуть снова не могу.
В своих письмах между строчек...
Я пишу...

У моей печали серый цвет...
У моей беды... цвет чёрный.
У моей разлуки цвета нет...
У разлуки... только слёзы.

Обнажённая лежит душа...
В ранах на кровавой плахе.
Боль перемешала все цвета...
Стало небо цветом непонятным.

Жизнь моя в полутонах...
На холсте разлиты краски.
Недосказанность в словах...
И повсюду просто неувязки.

За черту шагнуть и я вне круга...
От себя уйти опять пытаюсь.
Грусть кружится рядом вьюгой...
Задыхаюсь и опять ломаюсь.

У моей печали серый цвет...

Почему-же дрожишь во мне ты сердцем,
И в снах мы вечно за столом,
Сегодняшним прошедшее мы мерим,
Где смех и счастье, хоть пуст мой дом.
Так почему-же боюсь я так проснуться
И в доме том, смеюсь до слёз с тобой,
Но стоит только повернуться,
Как дом пустой смеётся надо мной.
Так почему-же поёшь душой моею
На непонятном свету языке
И словно шепчешь: "верь" и верю
Свечою тлея о тебе.
Почему-же иной порой в тех снах,
Я жду тебя, как-будто вечность,
И стены в руины, и города все в прах...

В сна кошмар, ум уснув уводит,
Там Абсурда закон, нет тверди.
Цифры странные в генокоде,
И там истиной, правда бредит.

Потому, оттого, поэтому,
Для того чтобы, так, затем.
Закрыт доступ к тому запретному,
В чём основа Земных проблем.

Непонятность служила хитрости,
В ней возможность обмана мудрости.
Себя выше никак не вырасти,
И своей, не избегнуть участи.

Был в кошмарах цвет солнца чёрным,
В его свете сгорали радости.
Беспощадным был враг в них, кровным,
И не ведал он...

Поддавай ты парку помаленечку
Бей, шпарь, всыпь ка по телу березовым веничком
Выпари парком, выбей с головы
Думы скверные, неуместные
Что для мыслей других, уже места нет
Стало тесно им...
Что в опасный ряд становились
Черной падалью стаей гнездились...
А потом с котла зачерпни ковшом
Да на каменку, чтобы жар прижал
С 4х сторон...
Чтобы через раз задышалось
А потом в снежку искупаемся
Да в парную заскочим вновь
Окаянную извести тоску...
Да прочистить дымоход своих мыслей
Освежить...

Заговорил впервые братик,
На непонятном языке.
Бежит скорее к маме Катя
Вещать ей новость о сынке.

«Когда братишку покупали,
Вы, что-то с папой не учли.
Хоть Васей вы его назвали
И имя русское нашли,

Но посмотри, что он творит,
Ведь, не по-русски говорит!»

Усыпанная снегом и дождём,
Живёт Россия непонятной жизнью.
И с нею мы, сыны её, живём,
Ругая и хваля свою Отчизну.

Ругаем всё, что можно поругать:
Зарплату, цены, мерзкую погоду...
Последняя, прости за грубость, мать,
Не радует, случается, по году.

А хвалим в основном её за то,
Что всё она выносит вместе с нами.
Нам льётся хлябь за шиворот пальто
И ей, кормящей нас, на грудь и знамя.

Моя Украина сумела прижать,
Нет перспективы, пора уезжать.
Вон в зарубежье дальнем и ближнем,
Стали на Родине просто мы лишни.

Пахать за кордоном не сладкий вам мёд,
Кто не был близко там, тот не поймёт.
Дети на чужбине успели взрослеть,
Ради них и двинул, надо успеть.

Подняться, состояться так как мечтал,
Не добился, здоровье лишь надорвал.
Тяжко трудился и все пережил,
Чудом свалился, соломку подстелил.

Теперь не подняться подбито крыло,
Несчастный случай, но как повезло...

Если вам улыбнулась удача,
Это может быть здорово очень,
Но улыбочка вовсе не значит,
Что она только счастье пророчит.

Может быть, улыбнулась красотка,
Потому что смешные вы люди.
Мысли, чувства, желанья, походка
И потешные просьбы о чуде

Взгляд её привлекли на минуту.
Посмотрела и двинулась дальше.
Непонятны удачи маршруты.
И характер всё страньше и страньше.

Ненадёжна она и капризна.
И нельзя на неё полагаться.
А улыбка удачи – лишь признак,
Что придётся самим постараться...

Мы любим красивых (простим эту слабость мужчине)
И вечно страдаем, попавшись на острый крючок.
Две тысячи лет от изгнания не научили.
Две тысячи лет всё целуем мы ямочки щёк.

Рассудок кричит: "Красота – это та же игрушка,
Улыбка природы, судьбы непонятный каприз!»
Но мы всё равно продаём за неё чёрту душу
И тянемся к звёздам, ступая ногой на карниз.