Ненужный забытый

Небо прокурено - табачные клубы
туч… На ресницы, на губы
мелкими каплями падает боль –
… я не с тобой…
И еще… играет Nirvana – Курт
Кобейн поет: «Jesus…» и неба лоскут
на прорехе изодранных в клочья туч…
Где-то есть ты/с тобою, а тут -
словно примета, словно бы весть,
бьет голубок крылом о жесть
подоконника - край карниза…
Воспоминание вырвется из-за
сотни ненужных, рутинных вещей -
оттуда, где без тебя ничего вообще
нету…
- я верю в приметы…
В руках дождя и кисть и холст,
и...

Порхали мысли на листе,
подвластны дару и мечте.
Потоком бурным изливаясь,
во что-то снова превращаясь;
эмоций, чувств сплетенный рой,
вдаль увлекал и звал с собой.
Пропала Явь в чертогах Музы,
и время лишь ненужным грузом
осталось где-то на потом.
Творец играл моим пером...

Мама-плачет горестно малыш
Из кроватки крик отчаянья я слышу.
Тянет ручки к маме и кричит.
Только маму у кроватки я не вижу.

Отчего же бросили его?
Не успел родиться, стал ненужным.
Колыбельная не спета для него
Загляните поскорее в его душу.

Не бросайте, не бросайте малышей.
Ведь во сне лишь видит малыш маму.
Чтобы не было преступных вновь страстей.
Чтобы не было и ран потом кровавых,

Повернитесь же на детский крик
И душой согрейте вы ребёнка.
Пусть чужой, но с вами он...

в этом мире не осталось доброты
и он катится ко всем чертям
вызывая приступ тошноты
мир разломится напополам

и однажды в золотую осень
термоядерный взойдет над нами гриб
дождь урановый моросит
и ненужный без любви мирок погиб

Нарождается в новом отрОчестве
Сладкой песней любимое Отчество,
И возносится глас мифотворчества
Над великою правдой пророчества.
И в который раз нужность "ненужности"
Открывается нам откровением,
Вновь смыкаются в круг полукружности,
Безответной души напряжением,
Мегавольтною Искрой у темени
Прошивается сумрак отчаянья,
И в неведомой силище времени
Вновь встаёт обелиск ОБЕЩАНИЯ...

Я знала тебя миллионы лет.
Ну, здравствуй, мы снова рядом...
Меня закрываешь от бурь и от бед
Своим удивительным взглядом.

Слова не нужны. Не нужна суета,
Когда обнимаешь глазами.
И, кажется, в мире вокруг - пустота,
Лишь Солнце танцует с нами.

Да, я пронесу через сотни дорог
Твой взгляд, и веселый и строгий.
Прости, мой родной, за пустыню тревог,
Где нет ни единой дороги.

Поверь, я стараюсь себя удержать
От слез и ненужных сомнений.
Я знаю, что вечной Любви...

Осень – красавица, дама без возраста.
Рыже-зеленые кошки глаза.
В челку багряную яркая, золотом,
Прядка веселая нанесена.
Одета фривольно, наряды меняет.
Два дня одно платье такие не носят.
Свежа и роскошна. Не ходит, летает.
Скрывает прической умело всю проседь.
Характер изменчив, непредсказуем.
То солнечно-нежен, то вредно-дождлив.
Порой бесшабашна и часто флиртует,
То Лету улыбки, то, его позабыв,
Бросается резко в объятия к зимним
В шарфы из снегов разодетым ветрам.
Отвергнуто...

Любовь моя осталась вдалеке,
Истаяла с глубокими снегами.
А летом ты вернулся, налегке,
С ненужными роскошными цветами.

Остался только тоненький рубец,
Да глупая надежда, что успеешь.
Увы… не возвратить огня сердец.
И оживлять любовь ты не умеешь.

Порой так громко хочется повыть,
Задравши голову к Луне. Да просто, в небо…
И выйти в чисто поле и не быть
Там, где привычно суетится небыль.

Порой так хочется когтями всё подрать,
Разворошив бездарных трутней гнёзда.
И чтоб потом себя же не ругать,
За то, что это сделано так поздно…

Порой так хочется свернуться калачом,
Закрывши голову тяжёлым пледом,
Чтоб быть нигде, никем и ни при чём,
И не задумываться над ненужным бредом.

Порой так тянет просто убежать
Туда, где телефон...

Почему мы болеем?
И страдаем от болей своих?
Пятьдесят проживаем и плоды пожинаем.
Плачем, ойкаем и стонем.
Жалуемся. Капли пьём.
И таблеточки глотаем.
В общем, грустно так живём.
Мерим каждый день давление.
И погода нам не друг.
Мы заметили, стихия
Стала агрессивной вдруг.
Там кольнёт, там перехватит,
Кашель, насморк, сколеоз,
И на этом общем фоне
В дополнение склероз.
Мы седеем, мы бледнеем,
Мы с морщинами друзья,
Тело дрябнет, обвисает.
А нам только пятьдесят.
Что же делать...