Неизвестному читателю

Путь Духа неизвестен
Стремящемуся в Выси,
Тот текст неспетых песен,
Фантазий без корысти,
Которою рисуешь,
Дыханьем вышиваешь, -
Красавицу босую
На небе с облаками,
Иль звёздной ночи шёлком,
Где мыслью, где руками,
В мгновенья, или долго ...
В земных своих заботах
Частичкой самой честной
Свершается работа
С оценкой неизвестной!
Ну может, это танец
Луча на фоне сказки,
Что поисками занят
Достойнейшей подсказки ...
То лишь тебе присуще,
В твоих лишь "недрах" снилось...

Пепелище оставленных строк
в простынях ледяной бессонницы.
Дождливое сердце ложится на музыку Баха.
Ряд перекличек-метафор приводит в болото безмолвия.
Почки набухли дрожью влюбленных губ.
Атмосферу проспектов питают
силовые линии
поцелуев.
Антитезы весенней рапсодии.
Улыбка усталости плещется радугой
в перламутре луж.
Бодрое небо взбивает сливки простуженных крыш.
Время летит стрелою Амура, лодкой Харона
плывет через солнце и тень, через ватную
плоть движений. Ночи набухли
сажей...

Волшебное пение птицы чудной Алконоста
Не многие слышали. Рая предвестницу эту
Услышал совсем незадолго до смерти Высоцкий,
Когда получил из Чистилища чёрную мету.

Как райские птички поют, палачам неизвестно,
Но в этом ли дело, коль казнь неизбежна.. Важнее,
Чтоб шёл человек осуждённый на лобное место,
С надеждою тайной - услышать волшебное пенье.

Когда ж без оркестра, без плача толпы многолюдной
И без Алконоста мне с миром случится проститься,
Служитель на местном погосте...

Нет важных вещей вне структуры и слова –
Вне класса нет вида, сказал бы Линней…
Всё кто-то измерил, и тешиться новым
Возможно, но только пришедшим извне.
В чужой парадигме искать ключ к загадке,
Оккамовской бритвой кромсать божий мир,
И быть не скупым, но достаточно кратким,
А, если гореть – как этиловый спирт!

Возможно, всё проще – семья и участок
У речки с забавным названием Стикс,
Играть в преферанс и пить водку – нечасто,
Любить многократно и деток растить…
Один раз живём...

Беседуют за жизнь еврей с евреем,
Обоим столько лет, что срамота...
На кухне Нора по обыкновенью
Привычным женским делом занята.

Что сообщить имеет её Беня
С того, что неизвестно до сих пор?
Ей бредни стариковские до Фени,
Тем паче, что про женщин разговор.

Один другому шёпотом вопрос свой
Задал еврей о сути бытия:
- "Ответь мне, Беня, запросто и просто,
А сколько было женщин у тебя?"

Другой нахмурил лоб в раздумьях тяжких,
Как будто всех в уме не сосчитать,
Подвёл итог...

Льётся в чашечку чай цвета ореха.
Словно звенья цепочки, по краям пузырьки.
По душам говорят два человека.
Заливает пространство атмосфера любви.

Быстро ловит любые желанья забота.
Стайкой согнанной в воздухе мечется смех.
Сладким мёдом надежд наполняются соты.
До спешащей секунды сжимается век.

Перед нами открыла дверь неизвестность.
Крепко разум сковал наяву светлый сон.
Волной тёплой в сердцах просыпается нежность.
От нахлынувших чувств в груди горячо...

Летят журавли серым клином,
За ними стремится мой взгляд.
Устала я быть просто глиной,
И жизнь отбывать, как наряд,

Расписанный кем-то, стандартно,
От первого крика до «Ять».
Пульсар мне диктует азартно –
Привычные путы убрать.

И взвиться, хотя б серой птицей,
В полёте прорвать окоём.
Звезда по ночам часто снится,
Втекает в оконный проём.

Я слышу морзянку вселенной.
Ей вторит замученный пульс.
Но сладость игры вожделенной
Вонзается множеством пуль.


ГДЕ МОЯ ПЛАНИДА...

Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право умереть,
Но болеть ты не имеешь права!

Словно людям нет других забот,
Как, сойдясь, внимать твоей печали…
Ведь и без тебя своих хлопот
Каждый обирается едва ли!

А умрёшь – так на тебя суда
Не найти… Искать никто не станет!
Только с неба скатится звезда,
Только имя в Лету тихо канет…

Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право...

Смягчусь, уставшая, забудусь,
Не буду сердцем враждовать,
Не буду уповать на чудо,
Не буду неизвестность ждать…
Устроюсь в мягком окруженье
И устремлю печально взгляд,
Но… вне себя, не во спасенье –
На судеб безутешный ряд.
Кому же легче в этой битве?
Кто не устал? Кому же вмочь?
Увы, на острие сей бритвы
Себя приходится толочь…
Мысль сделав круг, другой и третий
К себе вернулась, как всегда,
А разум даже не заметил,
Что утешение нашла…

Что можно о задержанном сказать?
По внешности без видимых изъянов,
Красивые и умные глаза,
Хоть правый глаз искусственный, стеклянный,
Но сразу это даже не поймёшь,
Пока в глаза фонарь не наведёшь.

***

Об изнасилованье дело прекратив,
Судья своё на то дал заключенье -
Хоть умысел понятен и мотив,
Не найдено орудье преступленья.
В кустах был зафиксирован контакт,
Но было ли соитие - не факт.

***

Мной выстрелами в голову и вверх
по подозренью в краже был задержан
С...