Небесный холст

А где-то там, под зовы звёзд
И в райской, мудрой тишине
Рисует свой, свой первый холст
Художник на реке Неве.

Вот кисть берёт, палитру выбирает,
Взглянув на радугу
Он вдохновение зовёт…
Для всех художник умирает,
Лишь для искусства он живёт.

Мазок, ещё мазок…
Прищурый взгляд – оценка мира
Художник красками поёт
И дышит так нетерпеливо.

Мелькает образ в голове,
Фантазия лишь штопает сюжеты.
Всё так прекрасно на земле:
Деревья, люди и букеты.

Рисует он свои мечты...

Мастер у портрета заскучал.
Шаг назад. Возможно, показалось:
Ярких губ насыщенный коралл
В бурый цвет окрасила усталость.

Холст состарился. Холодный снег
Лёг слоями сверху сочной смоли,
Выгорел манто шикарный мех
И посыпался, побитый молью.

Зубы пожелтели, а глаза
Выцвели. Созвездья в них погасли.
Через сеть морщин сползла слеза
С лёгким треском растворяя масло.

Шаг вперёд. И снова – всё как есть!
Ракурс издевался над твореньем.
«Девушка в манто», «Благая весть»,
Новый Год...

Вновь ветра деревья раскачали.
Гонит март моряну и песок.
Бледен я? Так это он качает
Из моих артерий алый сок.

Астрахань, я не хочу печальных,
Грустных и отчаянных стихов.
Свежий ветер над твоим причалом
Лучше всех французистых духов.

Над твоей Семнадцатою пристанью
С каждым днём тревожней и сильней
Чуют мои ноздри дух смолистый
Южных сёл, икрянинских тоней.

Взгляд мой, отражённый белым облаком,
Вновь летит за шесть десятков вёрст.
Вижу дом старинного я облика.
Взморья...

В кромешной тьме Зверь породил войну
За души погибающих людей,
Крестом покорно-сломленных в плену,
Сквозь боль и время проданных смертей.

Но белый голубь выпорхнуть успел
Послом крылатым в небо устремясь,
Он ангелом всю жизнь парить хотел
Ей в вечности любви своей клянясь.

Любимую спасти от мрака не успел,
Покой найти в мечте не суждено,
Докучен путь порханья на холсте
И нежный образ с горем заодно.

С отчаяньем мириться перестал,
Взметувшись над законами теней
Подобно...

Алый парус - луч надежды,
Хрупкий в небе талисман.
Ты в безбрежном океане
В сердце свет и капитан.

В штормовых скитаньях ярых,
Когда тонет лучший флот,
Непокорный урагану
Бригантину нес вперед.

Да, ломало мачты, реи,
Нитки рвались в плотнее.
Экипаж в тебя же верил,
Берег видел на холсте

Я читал – тебя списали,
Мол, дерюги вышел срок,
Но я верю чудесами
Покоришь ты мир, дай срок.

на белом холсте времени
веют ветра наитий
закрашено грунтом былое

пустыня спокойствия неба
облака как плывущие будды
в снежных лотосах атмосферы

обнимает вселенскую маску
вуаль нервной ткани сигналов
эхолот аутеничности

переходит одно ко другому
и снова ищет дорогу возврата
голоса тишину пригубляют

из недр тайны исходят решенья
и раздаются фортуной конверты
с золотою пыльцой обручений

в глубине темноты алтарь храма
над ним купол космичной медузой
в полушариях культ...

Главнейший виновник дурачества –
Мирская игра…
Неуклюжий след обывательства –
Колкая стезя…
Судный каратель узурпаторства –
Большая вина...
Финальный итог издевательства –
Путь в – Никуда…

Верховный художник новаторства –
Мольберт и весна…
Пейзажный мазок доказательства –
Прелести холста…
Высший предъявитель высочества –
Людская судьба…
Вечный соучастник пророчества –
От Бога душа…

Достоверный фактор могущества –
Сила бытия…
Изумительный спектр изящества...

Размеренно и терпеливо
На выжженном солнцем холсте,
Художник, внося коррективы,
Рисует поправки в судьбе.

И тщательно цвет подбирая,
Он жизни наносит сюжет,
Все краски от ада до рая
Вмещает в единый портрет.

И если господствует серый,
Добавит любви и тепла,
Где розовый с красным - там белый
Вкрапит к совершенству добра.

Но если господствует черный
И давит весь солнечный свет,
Картина останется мертвой,
Душе здесь спасения нет.

Бескрайние просторы – вселенская изба,
Где-то на околице рождается СУДЬБА –
В бездушном состоянии, в мёрзлом естестве
Совершает марши во всемирное турне…

Первая ступенька – виртуальный разворот,
Молоденькая путница, преступив порог –
Блуждает между звездами, создаёт досье
И реально прибывает к небольшой ЗЕМЛЕ…

Весенняя гостиная – приветливый народ,
РАЗУМ на вершине верховенствует как БОГ –
Вселится в изваянии, спляшет на холсте,
В светлом понимании является во сне…

Летняя...

Я скребу и царапаю ветошь,
Собираю и рву эту ретушь.
Я художник плохой, некудышный,
Жизни холст не заполню, я лишний...

Надоело мне лгать, притворятся,
Лицемерием других умываться.
Надоело смотреть на пороки,
Что-же с нами?, где взять мне уроки...

По Дефо мне-б на остров податься,
И на веки мне там и остаться.
Говорю и смеюсь над собою,
А сумел бы?, хоть что-то я стою?...