Не от тревог

Я себе придумал идеалы,
И в них верил вопреки всему.
Во мне гордость духа запрещала,
Сомневаться сердцу и уму.

Ну а мир дурман самообмана,
Данности ветрами разгонял.
И в свой срок — не поздно и не рано,
Ставшее ненужным, в нём стирал.

И кричит, в комок судьбою смятый,
Потеряв во сне самоконтроль.
Не раз битый, многократно клятый,
Он приучен, прятать в себе боль.

Всех судьба, их помечает знаком,
Он и даром, и проклятьем нам.
И дорог, не избежать бродягам,
И тревог, отзывчивым...

Иду, не чувствуя тревог,
Иду всё вверх, всё выше, выше...
О, сколько пройдено дорог
Туда, где неба голос слышен!..

Иду, не ведая судьбы,
Иду, наитию подвластна,
Отбросив суетность борьбы,
Хотя тропа порой опасна.

Иду, отбросив страха тень,
Иду, и взор ласкает снова
Природы лик... Приходит день,
И в горы я идти готова!..

Иду, и мудрость хладных скал
Мне дарит радость и блаженство.
Что страха алчущий оскал,
Ведь горы - это совершенство!..

Верил напрасно в закон бумеранга,
И не моё, прилетев, больно бьёт.
Ложь клеветы, на ней терпит бумага,
И жизнь ком нервов, тревог и забот.

Телом он больше, а я духом крепче,
И не его, а себя сам боюсь.
Дров наломаю, мне жизнь искалечив,
Стиснул я зубы, во рту свинца вкус.

Гнев загоню вглубь, смиряя гордыню,
Чувства во мне, ум берёт под контроль.
Нет — не унижу поклоном я спину,
Но отступлю, расплескать не дав боль.

Вдох-выдох-вдох, жду баланса покоя,
В мире меня — изнутри и...

Пусть отворит дверь
Ключик моих грёз!
«Только судьбе верь
И никаких слёз!» -
Ветер сказал мне,
И не догнать! Жаль!
В каждом моём сне
Манит опять даль.

Настежь окно! Свет
Солнце с утра шлёт.
В прошлом - тревог след.
Будет - души взлёт.

Поизносился я душой, она в лохмотьях,
В лохмотьях мыслей и идей, в снах бытия.
Прохожий в жизни средь людей, в ней только гость я,
Ну а рождение и смерть — её края.

Остановился сам в себе, идти мне некуда,
Идти мне некуда — везде, заботы-горести.
Бывало всяко — холод, зной, грусть, радость ведал я,
Мне не сбежать от них никак, из жизни повести.

А мир сердитый на грехи, проблемой колется,
Проблемой колется и в нём, мне жить нерадостно.
Душа уставшая болит и Богу молится,
И во мне...

Шёлк зелёной травы.
Нежной радуги цвет.
Вновь омыты дворы.
Майский, славный рассвет.

Ритм воскресного дня.
Ритм неспешных дорог.
В сердце - столько огня,
Но без власти тревог!..

***
Собственно говоря, всеобъемлющей истины в том и отличье от всякой иной,
Что, как шар с безупречно поверхностью гладко-округлой, она,
Под каким бы углом на неё ни взглянуть, стороны бы с какой,
Каждый раз остаётся себе неизменно при этом верна.


***
Может статься, иной из досужих зевак на моё замечание лишь ухмыльнётся,
Всё же, думаю многие наверняка согласятся со мной
В том, что даже, увы, и на Божьем не иначе свете найдётся,
И немало, всего, порождённого богопротивною тьмой...

Я научусь летать
Там, где мечты цветут,
Где стих бежит в тетрадь,
Где нет цепей и пут,
Где я легко вздохну,
Сбросив вуаль тревог,
И с высоты взгляну
На лабиринт дорог.

Нет уже прежних грёз,
В сердце - надежды свет.
Дождь смыл печали слёз
Давних тяжёлых лет.

***
От первых дней всяк защищён людской приязни тесным кругом
В юдоли горестной земной, открытой настежь злобным вьюгам;
И в нём любая брешь с собой урон немалый уж несёт…
Так, умножать стремись число своих друзей – и помни: тот
Обидный самый враг – что мог тебе быть, может, лучшим другом!


***
Иной тяжёлый безвозмездный труд приносит наслаждение,
Ведёт к внезапному открытию порою заблуждение…
Жизнь «парадоксов» не полна ль? – В ней много странного всего;
И как о Божьих, так и о её...

В спину ветром толкнёт,
Непутёвая доля.
Устою, но вперёд,
Побегу в свою боль я.

Эх, ты доля моя,
Вся в заботах-трудах.
Изработанный я,
Седина на висках.

Лишь в дни юности жил,
Без забот и тревог.
Как степной ветер был,
Верил зову дорог.

И летел день за днём,
И я их не считал.
А потом на подъём,
Тяжелее вдруг стал.

Пожалей, не толкай,
Доля, я уж не тот.
Не ломай, отдых дай,
От трудов и забот...
Марковцев Ю.