Не может сердце обмануть

МЕРОЙ СЕРДЦА

Иль позволительно поверхностно и свысока взирать на полный таинств божий мир
Иль исподлобья хмуро, лишь расчётливо и равнодушно,
Плыть по теченью ль жизни, повинуясь оному послушно,
Как на круизном теплоходе безучастный к его радостям и бедам пассажир?..
Но и, напротив, никогда чтобы в ногах не ощущать как будто бы пудовых гирь,
В усталости, чтоб рассмотреть суметь и вправду не со стороны наружной, –
Измерить всю (одной лишь правильною!) мерой сердца нужно
Его – земную и...

Грейся-грейся,
озябшее сердце,
пока есть время
разводить костер.
слышишь ветер?
слишком тесно.
Ты еще успеешь
до развода мостов,
а потом - беги,
ищи меня,
первый поворт налево
и дальше
до рассвета.

стучись в зеркала
вместо окон,
кричи чужое
красивое имя,
уворачивайся от камней.
кому-то станет
светлей,
а может быть,
мы просто уйдем
в зеленый рассвет...

а после зайди, выпей чаю,
расскажи о новом утре
и согрей у плиты
свое озябшее сердце.

Стихи о любви
вытекают сквозь трещины в душах.
Пусть часто твердят мне о том,что они бесполезны…
Ведь, чтобы понять их
нужны не глаза и не уши.
Их слушают сердцем.
Оно быть не хочет железным.

***

Впотьмах ищу Музу, но только лишь памяти крохи
В кромешной безлунности может нащупать рука.
Скупое наследие, канувшей в лету эпохи,
Манящей, дразнящей, ласкающей из-да-лека…

Напрасные поиски! Где отыскать вдохновенье?
Заглядывал я уже тысячи раз под кровать.
И как, непонятно, свои...

В твоих глазах себя я вижу, я отраженья не боюсь…
К щеке твоей я прикасаюсь, позволь, в твой мир я окунусь.
Позволь мне быть с тобою рядом, позволь побыть на месте той,
Что по ночам тебя ласкает, и обладает лишь тобой.
Она готовит тебе ужин и улыбается тебе,
Она целует твои губы, она не знает обо мне.
Она не знает, что страдаю я больше, чем она б смогла,
Она не знает, что сгораю и умираю без тебя.
Она смеется беззаботно, она так счастлива с тобой,
Она спокойна, безмятежна, а ты похитил...

Отрываю по кусочкам сердце,
И разбрасываю разным людям.
Это даже может быть не нужно,
Но зачем тогда мне сердце?
Для чего оно все это время
Так безудержно стучало в ребра,
И кричало, и стонало, и ревело,
И простило, что бы я любил и плакал,
Что бы я забыл про грусть потери,
Только я, конечно же, не верил
И сходил с ума, кидаясь в пропасть
Бесконечности тоски и сожаленья…

Мне иногда грустно бывает,
Может не все еще прошло,
Сердце не забывает
Того, что когда-то ушло:
Его нежный добрый взгляд,
Милый голос, нежность рук
И тот отвратительный яд,
Который он подкинул вдруг.
Я не знала, что делать тогда,
Казалось, я потеряла себя.
Ужасно! Но я осталась одна!
А все хотели понять меня.
Я пыталась существовать,
Как-то дальше жить,
На все это наплевать
И постараться не мстить.
Сейчас я простила его,
Хочу, чтоб у него было все хорошо
И частичка чего-нибудь...

Если на сердце другая,
Ты мне об этом скажи.
Знаю, мне трудно придётся,
Но всё ведь ещё впереди…
Может, я буду плакать,
Только не надо жалеть,
Сердцу ведь не прикажешь:
”Любить его или нет”.
Если меня ненавидишь,
Можешь об этом сказать,
Только не надо со мною
В чистую дружбу играть.

Соберу я осколки сердца
навсегда для себя сохроня,
А быть может отдам их тому,
Кто полюбит меня.

Кто и когда
научил тебя
так хорошо
жонглировать
мужскими
сердцами,
словно это
всего лишь
теннисные мячи?

Кто и когда
научил тебя
так хорошо
ловить их
сачком красоты,
как если бы
это были
всего лишь
бабочки
на лугу?

Неужели никто
никогда
не обяснил тебе,
что однажды
какое-нибудь
из этих сердец
взорвется
в твоих руках,
как граната,
от невыносимой
боли?

И тогда
от твоей красоты
не останется
ничего...

А может
тебе даже
не удастся
увидеть
в зеркале...

Давайте послушаем, что сердце хочет сказать.
Может это положит греху конец.
Не хочу согрешать, не хочу согрешать,
НЕ ХОЧУ СОГРЕШАТЬ, Отец!

Я прошу, прости меня,
Я прошу, очисти сердце.
Ты из грязи поднял любя,
А я упал перед Тобой как мерзость.

Но как же велика твоя любовь,
Как широко мне в долонях твоих.
Убелит Иисуса кровь,
У Него хватит сил на двоих.

Он научит, как правильно жить,
Поведет тем нелегким путем...
И покажет, как нужно любить,
Испытав мое сердце огнем.