Не касаясь земли

Снег все-таки укутал нашу землю,
Накрыл собой деревья и траву,
Теперь уже до юного апреля
Мир будет спать и грезить наяву…

И белым-белым стало чисто поле,
Кусты и даже в небе облака…
И расплескалась молоком безбрежным воля,
Но до тёплого апрельского буйка.

Есть время приласкать в молчаньи Душу,
Поговорить с ней в снежной тишине,
Разрушив между нами горечь стужи,
Летать в одном порыве в вышине.

Там, на высокой частоте пространства,
Живёт Она, Душа, не зная лжи,
Неведомы ей...

Писал не раз, чтоб люди жили в мире
И ни о чём на планете они не тужили…
Мирно трудились во благо своей земли
И были у всех, только счастливые дни.

Хотя в мире не видно счастливых дней,
Военные пожарища полыхают на ней…
Когда ж наступит долгожданный мир???
Кто кровопролитие остановит, станет
Кумир!

Нас осень по-особому тревожит.
Такой настрой не встретить при тепле.
Залезешь смачно в грязную порошу -
Глядишь, и след оставил на Земле.

... не отстали они от того, что задумали делать, и построили башню размером со Вселенную.

В тысячелетьях выросла
Безбожная вселенная.
Твердь небосвода превратилась
В бесконечное пространство.
Адамовы потомки уплотнились
В клетки из молекул.
Их души порабощены
Телесным смертным вожделением.
Христова вера, моральная потребность
Вечной Жизни в Небесах
Утратила влияние на механическое сердце,
Качающее механическую кровь.
И так
Аморальное бытие всё более
Закрывает от...

«Так ли Иов праведен», - сатана в сомнении,
Просит Бога Иова отдать ему в мучения.
«Станет ещё праведней», - рёк Бог без сожаления.
«Муки мои жуткие тяжелей песка морского», -
Молит Бога праведник, изнеможён страданием.
Тогда второю жизнью наделит Бог Иова
Взамен разрушенной чудовищным заданием.
А Сына пошлёт в будущем открыть всем путь спасения
Из мира муки яростной в мир ясного вершения.

Зима красавица вернулася на Дон
И радость принесла она в каждый дом!
К женскому дню прибралась повсюду…
Белоснежным покрывалом укрыла всюду.

Женщины пройдутся по белому ковру…
Если кто из них встанет… рано по утру!
Снег белоснежный хрустит под ногами…
Знать послан был женщине с неба Богами.

Чтоб праздник встретили с чистой душой!
Обрели на этом свете душевный покой…
Мужчины их, никогда ни в чём не обижали!
Во всём и везде, на планете им помогали.

Дождь весенний поливает целый день…
Видно Боженьке родному здесь не лень!
Омыть донскую нашу… родную степь…
Чтоб начала красавица! Зеленеть и петь.

Коль солнце теплом своим её согреет…
Вмиг степь донская на Дону зазеленеет!
Запоёт она родная на ветру, - заиграет…
В лучах солнца, степь росою засверкает.

Россыпью бриллиантов на весенних стеблях!
В родных донских наших… степных краях…
Чтоб казак донской на Родине духом во спрял!!!
Традиции своих предков донских, продолжал.

Пахал и...

На угли сгоревших надежд,
я швыряю монетки времени...
.Избавляюсь от телесных одежд
и нелегкого женского бремени...
В небесах я звездою горю,
а касаясь земли сразу гасну...
Здесь я каждого жизни учу,
хоть сама понимаю - напрасно...
Все бессмысленно, глупо, нелепо...
Бесполезно вдыхать шахтный яд...
Не живем - умераем но медленно
смерть поставила шах и мат.
Когда кокаин дразнит мысли
и щекочет мне ноздри пером,
понимаю, что все мы зависли,
перевернули землю вверх дном...
Вспоминаю...

Я тебе – возвращаю тебя:
голенастую… школьную… яркую!!…

Докопавшуюся – до столба!
И отбившую «столб»
у товарки
своей…


Не касаясь земли, ты прошла
рядом с тем, кто застыл – словно вкопанный!…

И моя потерялась душа
меж полями, лесами, Европами…


И — каюк!
И виной всему — ты!!…
Во Вселенной пора экстремальная…
И за нас — остановка трамвайная
подбирала слова… и зонты…


Я двоим нам — дарую тот день…
День, когда ни черта всё не клеилось…
Но взасос — целовалось и...

Душу принять твою, как дар Богов,
а плоть незрима.
В слиянии с тобой услышать Бога зов
И разгадать тебя как Диотиму.
Я шла к тебе, не касаясь земли,
Выполняя черную жизни работу.
Во внимании друг к другу открывается смысл иной,
Здесь и лира трепещет первозданною глубиной
И симметрия строга.
Вместо струн – наши жилы,
Вместо слов – только истины.
Освобождаемся от бренного,
Аскет, с нечеловечески нежным взглядом,
И тонким лицом.
И уезжаем к «memento more», как к морю…
Где на кресте...