Не было её

Был не рай в шалаше,
Просто дом,
Просто русская печка топилась.
Просто все удивленьем светилось,
Просто кончилось это потом.
Грянул свет,
Растопив полумглу,
Торжествуя над скудностью быта.
И, как Золушка, в дальнем углу,
Чья-то тень промелькнула забыто.
Я ведь тоже за общий прогресс,
За науки, что мы повторяли.
Только, все-таки сколько чудес,
На победных дорогах теряли?
У костров на ладони дыша,
Забывали про ласку и жалость,
Но притихшая в теле душа,
Потихонечку отогревалась...

Самый вкусный в мире квас!
Был в Союзе тогда у нас…
Три копейки стоил стакан!
Народ им жажду утолял.

Мы в войнушку играли,
Было всё понарошку.
После смерти вставали,
Полежав лишь немножко.

Всё без хитрости-злости,
Было в детстве меж нами.
Не спросясь, шли мы в гости,
Были все мы друзьми.

Мы делиться умели,
Всем, что было, с друзьями.
И отдав, не жалели,
И не врали словами.

В детстве было всё проще,
Беззаботней, честнее.
Мир был просто хорошим,
Без надрыва идеи.

А теперь в жизни взрослой,
Мир по правде стреляет.
И в нём даже со спросом,
Друг-богач не впускает...

Шла Война, фaшисты гнулись,
Но творили своё зло.
Птицы гулко встрепенулись,
И кому-то повезло,
А кому-то рваной раной
Прилетел в судьбу снаряд -
И увидел смерть тот рано,
Кто ни в чём не виноват.

Мать, оставшись без кормильца,
Берегла от глада дочь,
Но, так надo же случиться,
Что не в силах превозмочь -
Совершил фaшист Блокаду
И отрезал от всего
Миллионы ленинградцев.
Тех, кому не повезло.

День за днём, собрав все силы,
Мать вставала за станок,
Чтобы вечером немилым...

Посвящаю Абдиеву

Была у нас с тобой любовь,
Что ни на есть божественно святая.
Что ни на есть сжигающая нас с тобой до тла.
Но до любви ты одинок был и
Страстью игромана и змия зеленеющего
Одержим до беспредела.
И все подруги были у тебя те,
Что под красным фонарем.
Найдя свою любовь, забыл
Про страсть, губящую тебя и
Про подруг из злачных заведений.
Ты стал примерный семьянин, но . . .
Но был на столько этой страстью одержим,
Что ты забыл любовь свою святую
Забыл огонь...

Ходили по грязным дорогам были чисты?
грязны, отважны, трусливы, кто тащил за
собой, арфу, кто гобой, кто кларнет, толь-
ко петя, предпочитал скрипку роялю, но
ничего не мог с собой поделать назло ма-
ме, подцепил его к телеге и ехал на нём
(залез на крышку), был чист, альпинист,
ног не замарал, душу, моралист, был вы-
ше всех, поэтому добр, улыбался или де-
лал вид, одел маску, казался

Поручик был, (стоял) на балконе, не
знал, кому поручить свою душу и
жизнь? сомневался, куражился, упи-
вался, как истинный самурай, был
готов ко всему, вечерело, (кому?....
ему?) солнце склоняло главу, как бы
гасло, пряталось за выступ стены: ат-
ласно, бархатно, крепдешиново, шё-
лково, блекло, сумерек похоть, спрят-
ать всё и не охать. «Кто здесь глав-
ный? тот, кто в зените? или тот, кто
невидим?» - думали воробьи,........
(смотря на звёзды «неба плевки»),
уходящей осени...

Где ты не был – море, острова…
Плещутся в коралловой водице,
Где ты не жил – люди, господа
В аксельбантах трудятся – в столицах,
Где бунтуют – будни, беднота,
Бледнолицый тип земских полиций
Арестует мысли и года
Закуют тебя в ярме темницы?!

21. 01. 16

Мы познакомились с тобой
Прекрасным вечером осенним.
Сияли в полутьме глаза твои,
Увлекая меня за собой.

Я растаял в глазах твоих,
Как слепой брел за тобой.
Считал тебя своею судьбой,
Но любовь была на троих.

Теперь я один в тоске и печали,
Лишь луна тоскливо мерцает
И звезды сияют в грусти ночи.
А ветер сильней тоску нагнетает.

Время пройдет, и забуду тебя.
Забуду взгляд твой манящий меня
И страданья мои прекратятся, и
Душа не будет в тревоге метаться.

Родился в Средней Азии малыш.
Родился он и рос, как все мы человеком.
Познавая мир и жизнь земную
Своим ребячьим детским взглядом.
Шли годы, он взрослел, учился кое-как,
Хлопок собирая.

Повзрослев, учебных знаний мало получил
Хоть и оценки были не плохими.
И жизни опыта не много приобрел,
Который так ничему его не научил.
Лишь эгоистичную самовлюбленность
И обиду на людей в душе своей он схоронил.

В зрелом возрасте решил закончить институт,
Но нет истории печальней...