Не бежать впереди лошади

Когда бы я писал стихи,
Как Gerodot, тогда братва.
Слетели бы мои ПАРТКИ,
И засмеяла бы толпа.

Пишу я редко, ведь понятно,
Что не откроют небеса,
Откуда, блин, на солнце пятна,
Куда летит, вот блин, ТРУСА?

Чего там, кто-то, НАРОВИЛСЯ,
И прикрывая зад бежал.
Нет, хватит, здесь остановился.
Пока как лошадь не заржал...

P.S.

Some critics, nothing more.

Много лет утекло, как сквозь пальцы песок,
Но преданья на редкость красивы,
Слева – Запад, а справа был также Восток,
В середине лежала Россия!

Да, Россия любила и раньше лежать,
Но уж если на ноги вставала,
То бежала, теряя приличия, тать
И погибшими степь устилала.

Жил в селеньи одном необычный старик,
Прорицатель Всевышнего воли,
В предсказаньях высот белоснежных достиг,
Был народ результатом доволен.

Говорил: «Будет пекло!», запасы воды,
Создавал земледелец-крестьянин,
По...

Восемьдесят лет в социализме
Провели Израиля сыны
При Аоде, без идиотизма
При основах жили Ленинизма
Иегове преданно верны,

У заморских шлюх не ночевали.
Дамы в лифчик клали пистолет
И когда к ним очень приставали,
Как учила партия, орали:
На обетованной секса нет.

Вождь их умер тихо, интровертно.
Не успев Судью похоронить,
Бросились сыны грешить конкретно.
И ученье вовсе не бессмертно,
Если за ним некому следить.

Не таков, однако, Иегова.
Он евреев через не могу
Наказал...

К тому, что было, обратимся заново.
Мемфивосфея царь Давид призрел,
О чём дал свой обет Ионафану он,
О чьей кончине искренне скорбел.

Саула внук на две ноги ущербным стал,
Когда был нянькой выронен с крыльца,
А методы лечения пещерные
На ноги не поставили мальца.

Но под царёвой тщательной опекою
С детьми Давида рос хромой малец,
Саула рода… Но тогда калекою
На трон высокий было не залезть.

Слуга Саула, Сива, в услужение
Мемфивосфею отдан был. Поля,
Активы и Саула сбережения...

Так по веленью фараона
Иосиф среди лучших мест
Селил родню, всем дал талоны
На пропитанье и проезд,

Других не хуже дабы жили,
В стране, где каждый третий мент,
Митинговать не выходили,
Как ущемлённый элемент.

Всё, что для жизни важным было,
Царь приказал в Гесем свести:
Особо чистоплотным - мыла,
Нарядов тем, кто трансвестит.

Для египтян считался мерзость
Уклад семитов родовой,
Но каждый мог из стада резво
Барашка умыкнуть домой.

Им было краденое мясо
Не стыдно жарить...

Когда заря, светясь по сосняку,
Горит, горит, и лес уже не дремлет,
И тени сосен падают в реку,
И свет бежит на улицы деревни,
Когда, смеясь, на дворике глухом
Встречают солнце взрослые и дети,-
Воспрянув духом, выбегу на холм
И свё увижу в самом лучшем свете.
Деревья, избы, лошадь на мосту,
Цветущий луг - везде о них тоскую.
И, разлюбив вот эту красоту,
Я не создам, наверное, другую...

Взяв с собой игристые напитки,
Я готов в раздумиях опять,
Под дождем, промокнувши до нитки,
День и ночь на улице стоять.

Дотлевают листья на берёзах.
Час за часом близится к зиме.
И напоминает о морозах
Пробежавший холод по спине.

Здесь прогресс не виден. Быт обыден.
Что уж, коль в отсталости живём?
В тесноте, да вовсе не в обиде
Набегают годы день за днём!

У тебя по-прежнему хозяйство.
На зиму и сено и силос.
Кормишь, поишь – экое зазнайство –
Да сгребаешь в катухе навоз...

.Я в чистом поле слышу звук...
Луна на небе - полный круг...
Пойду-ка выйду на крыльцо...
Сомненья гложут...

Вдали клубится пыль столбом...
Присяду тихо под окном...
Табун, наверно, лошадей...
Волки тревожат...


Всё ближе пыли хоровод...
Весь в звёздах тёмный небосвод...
Я различаю ведьм толпу...
Метлы и ступы...

Гляжу на них во все глаза...
Впервые вижу чудеса....
И сам лукавый впереди...
Мне кажет зубы...


О...Ведьмы - красотки...
В сетку колготки....
Сказочный сон...

Ах, как приятны лошади
Удары острых шпор!
От радости по площади
Бежит во весь опор.

Для птицы небо в клеточку
Желанней всех свобод.
Средь пластиковых веточек
Летает и поёт.

С редчайшим удовольствием,
Массируя свой лоб,
Стучится рыба толстая
В прозрачное стекло.

Охотно шкуркой делятся
Белёк, лиса, енот
И спящая медведица -
У мертвых нет забот.

Дельфин в игре бросается
На ласковый гарпун -
Участвует он в таинстве
Забавы для трибун.

Все счастливы...

На деревьях бахромою
Снег искрящийся лежит,
По заснеженной дороге
Тройка резвая бежит.

Лес искрится, серебрится
Дальняя дорога.
Ах ты, зимушка-зима
Снега много, много.

Ямщик вожжи отпускает
Погоняя лошадей.
К своей милой поспешает,
Чтоб обнять её быстрей.

Кони рысью припустили
Закусили удила,
Хороша морозным утром
Наша русская зима.