Насилие

Осерчал Паук на Муху,
Позавидовав Летунье
В широте её раздумий,-
Наказал, сожрав Горюху!

Порасставив всюду сети,
Повязал её он тихо
И восславил своё "ЛИХО"
По-хозяйски:-"Власти верьте!

Вы амбициям привычно
Поклоняясь, доверяйте,-
Вслед летящим ухмыляйтесь,
Став со мною "закадычным"!

Хоть летать я не умею,
Кровожадно мне живётся,-
Упырём на дне колодца
Всласть насилую Идеи!"...

.....................

мораль:

Ниже став любой скотины,
От себя не убежишь ты,
Старый...

Время вдарить в набат! Время стать неподкупней и строже.
Взявши в руку перо, не смущайся, не плачь и не трусь.
Бей без промаха, брат, по бандитским упитанным рожам,
По ворам-подлецам, что насилуют нищую Русь!

Время ищет героев, не знающих ложного страха,
Время стонет нехваткой талантливых честных людей.
Не затем наши предки страну поднимали из праха,
Чтоб над нею глумились предатель, холуй и злодей.

«Время выбрало нас» – эта фраза теперь не в почёте.
Время выбрало НАС – с этим можно...

- Больной главе ты помогай, рассолом,
квасом и трудом, дурные мысли не
прейдут, ты где, Илюша, богатырь,
лежишь иль встал, возьмись за меч
и голову сруби ты с плеч, насилью,
лжи и той гадюке, что головой зелё-
ной крутит и будет солнышко сиять
и птички петь, то благодать.

Младенец, кормящийся кровью
октябрьского листопада.
Евангелие от осени,
прочитанное
у стены янтарного плача.
Дождь скопил в гортани прозрачной
сказки тысячи и одной ночи.
Обещанная награда
за голову солнца –
белый ветер камнем на шею.
Ищи же скрижали завета
гуталиновых облачных рек,
простреливших небесную толчу,
в них туман отпечатков пальцев Венеры,
возлюбившей луну
в бреду насилия ночи.
Обреченная дымом листвы,
драгоценная медь заката,
как многие тысячи лет...

Веришь, нет ли, но Бог будет бить,
Понимаешь, из прошлого тянется,
Понимаешь, то Божия нить,
От которой слезой не избавиться…
И настигла беда – не беда…
Поменялись и игры, и роли…
И послушная Богу судьба
Долг вернула непрошенной долей.
Было время, была суета…
Выбор был и хороший и праведный,
Только, что предпочла, вот, душа,
Повернулось, желая раскаянье…
И душа, захотела иль нет,
Но насильно поставлена временем
И какой не избрала б ответ -
Рикошетом, печальнейшим бременем…
Веришь...

Я печалюсь, когда несерьезность,
Я печалюсь, когда вечный праздник,
За чужую греховность, нервозность,
Когда каждый – невежества всадник.
Много раз я его оправдаю,
Много раз за него опечалюсь,
Все причины земные я знаю,
Только вижу и снова страдаю…
Мне б окликнуть иль дернуть за руку,
Мне б в глаза устремиться такому,
Как же можно все делать без стука,
Как же можно ножом по живому?
Как же можно идти чрез насилье?
Как же можно не видеть страданий,
И в свое только верить всесилье...

Затворник, он ушёл, он затворил, окно и двери
на засов, вот истина, к чему движенье, все суета
сует, а он один, трудней всего ему, а нам не лег-
че, а дело то не в том, а в выборе по силам, не
нами, и насилья избежать, и твёрдость во главе,
небесная та рать, что с чернью копья скрестит,
и падший ангел, пусть трепещет та брань, чтоб
ею управлять сойдётся в точке мира, и каждый
день и ночь, тяжёл тот крест, как впрочем, и у
каждого по силам, а он сказал, «послушай милый
ведь истина в...

Страха продавцы во власти ходят,
Люд земной вне Бога лживо водят.
Принесли на землю мрак и злобу,
Светом душ питаются утробы.

Грех свалив на человека изначально,
Ангельские крылья темнотой нарисовали.
Свой порядок, свой исход, предел свободы-
Исправленье человека под машинную работу.

Слабо человеческое племя, страстно
Этим пользуются твари не напрасно.
Бога возомнили в личности своей,
Жаля и насилуя святых людей.

Древние проснулись, натерпелись, хватит!
Злоба прячет тело под...

Во власти нет их, иллюзии имеют, создают,
и потчуют, ходули подставляя, и ни до края,
в даль, перпендикуляр, сознанию и чувствам
пьедестал, а вера во главе, смирение основа,
без злобы, свет, не съесть его не выпить, и не
разлить, грех человека не убить, родился с
ним и умирает порядка не нарушит и свободы,
машины не причём, повинность в нас, и сла-
бости предел и силы, а святости в святых, не
отравить и не ужалить, насилию не подлежат,
а мухи, всё над главами жужжат, и злобе и...

Он чёрное и белое любил, других цветов не
знал, и видеть не хотел, причина в зрении
а он подумал в нём, ночным он зрением вла-
дел и только, а «колбы» потерял, в солярии,
чего он не видал, зачем ему разнообразье,
врага увидел хватит и вперёд, забрало
опусти, на лоб прикрой глаза, зеницы ок.
ты их, береги, от посягательств, что в
твоей груди, потуги, напряжения предел,
расслабься, коль насилье неизбежно, а инфо-
рмация безбрежна, опасность в засорении
«эфира» и в чёрных дырах бытия...