Наше зло

1
А ближе к вечеру - по факту
( часов так около семи… )
и гости ( те, кто внемлют такту )
хотели ехать ( «Чтоб к восьми…» ),
но, тут, хозяин, столь польщённый
( Чрез пунш - весельем поглощённый! ),
ворота вздумал запереть…,
а посему: пришлось стерпеть…,
ведь он, в тирадах изливаясь,
всем, громогласно, объявил,
что никого ( Коль так решил! )
не выпустит ( Зло улыбаясь! ),
ну, то есть, оных, со двора
( И то - до самого утра! )…
2
А вскоре музыка, бравурно
( Довольно кстати...

Дмитрий Александрович Разумовский – воин!
Двенадцатая застава, шестнадцать человек
В живых осталось, война Таджикистана позади.

Июль, заложники Будёновска, он там среди других,
Им приказали «Бородатых» отпустить, и злость
Досада! Он в «Альфу» мечтал попасть, ничем
Не хуже «Вымпел»! Чечня и две войны, участвовал

В освобождении заложников Норд-Оста на Дубровке,
И заповедь – Не важно, где солдату погибать, главное
Не струсить и позором имя, род не замарать. Последнее,
Беслан, сломать...

земля под небом облако над лужей
и птица между ними а ещё
шипит желание судьбины лучшей
на всё что в этой жизни хорошо

и глупый мир был тронут просвещеньем
отведав знаний сладкие плоды
что в путь позвали новым искушеньем
познать людской гармонии лады

познать влеченье к радости весенней
а осенью горчинку бытия
с ещё беззубым опытом сравнений
которым разродилась колея

он сын ошибок прошлых род от рода
и верный друг дорог и очага
заметил первый в матушке-природе
не просто...

КРЕСТОВОСКРЕСЕН

Велик тот день, когда впервые
В Его молитву вы вошли,
Земля и небеса живые,
Созданья смертные земли...

Велик тот день, когда Он чашу
Сию приял – когда, с вершин
Спустясь, вошел в семью Он нашу
И как Учитель, и как сын...

Велик тот день, когда на гору
Он Елеонскую взошел –
И сразу перевесил Тору
Его живительный глагол...

Велик тот день, когда, Царь Славы,
Отца прославил своего,
И отступился сам лукавый,
Повержен кротостью Его...

Велик тот день, когда...

Вселенная, взгляни на нас — землян,
Творящих зло здесь мыслью, словом, делом.
Останови, войн взглядом ураган,
Чтобы сгубить их зло, планету не сумело.

Спаси нас Космос, от себя самих,
От распрей рас, племён, народов и идей.
От разделенья на своих-чужих,
Не дай в себе, самим убить людей.

Среди миров бесчисленного множества,
Земной наш шар — былинка, но жив он.
И пусть на нём, жизнь песнею продолжится,
Не превратившись, в боли долгий стон.

Услышь меня — наивного романтика,
Добро...

В недрах мёртвых Страшных гор,
Что за мутно-серой Чёрной речкой.
Чародей злой в Книгу мрака взор,
Устремив, готовит Злыдням встречу.

Чародей давно не человек,
Не убить его, ведь он без плоти.
Отдав душу Злу, уж третий век,
Служит Мраку, Подлости и Злости.

Третий век творит он колдовство,
Чтобы Злыдням в нас открылись двери.
Изменить людское естество,
Хочет, чтобы Злу заставить верить.

Колдовской туман, что нам невидим,
Посылает к нам он в мир Земной.
Если злимся мы и...

Снова будет зима, с неизбежною стужей,
Только в сказках края есть, где всё время весна.
А у нас на Земле, холода прожить нужно,
Каждый год, чтобы мир наш, обогрела весна.

А у нас на Земле, там где смех там и слёзы,
И всегда идут рядом, в мире счастье с бедой.
И сменяют тепло, вдруг ударив морозы,
А удачу сменяет, вдруг придя случай злой.

А у нас на Земле, стало брошенных больше,
Псов, котов и забытых, всем ненужных людей.
И им зябко зимою, пустота греть не может,
А у них в мире...

Мысль может стать материальной,
И если зла она — страшись!
Судьбы причиною печальной,
Став, изломает она жизнь.

И не вини Богов напрасно,
Прими как есть всё, не бранись.
И может быть отыщешь счастье,
И путь — не к пропасти, а ввысь.

Не зря сказал мудрец — желаний,
Своих же бойтесь, ведь они,
Сбываясь, поводом страданий,
Став, сокращают жизни дни.

И возжелав чего-то страстно,
Вложив в желанье сердца пыл.
Судьбу не проклинай напрасно,
Найдя в ней то, чему служил...

Не подам, никому в мире виду,
Что болею и плохо мне очень.
Что на сердце, я спрятал обиду,
А о душу, тоска когти точит.

Пусть никто, не узнает о том,
Не хочу я — злорадства иль жалость.
Не отвечу на зло я добром,
Но сдержу гнев — он недругу в радость.

Ведь он ждёт, когда гнев пеленою,
Взгляд застит мне и я ошибусь.
И тогда он насмешкою злою,
Во мне сделает горькою грусть.

Пусть на сердце печаль, в душе буря,
И от крика, зашлась тоска в ней.
Всё ж не стану я, зло брови хмуря...

Жизнь шла обычно, был счастливым хоть иногда и не везло,
Жил для других – ведь в этом сила, повсюду не приемля зло.
Добро всегда хранил умело, и побеждал во всех боях,
Оставил вроде бы все силы я на чужбине, в тех краях,
Но сердцем жить я постарался, услышал сердца тихий крик,
К нему проникся, пропитался и образ мне души возник.
Она голубовато-сера, легка, воздушна как туман,
Живёт всегда во всех здесь сущих, и это, правда, не обман.
Развита, ангельски красива, чиста, умна, в ней сила...