Нас читают вслух

Читаю я стихи опять
Новых поэтов, очень странных.
И тянет в сон, тянет в кровать
От строк их изощренно-бранных.

Новая мода такова, -
Читатель любит их за смелость,
За грубо-бранные слова,
Что так услышать не терпелось.

Поэты пишут утонченно,
Еле ирония сквозит,
А здесь все прямо. Обреченно
Будто судьба на них глядит.

Но есть и в этом идеальность,
Что мне узреть не по плечу.
Впрочем, во всем сквозит фатальность
Лукавства, - я сказать хочу.

Читаю в тебе невысказанное.
Любви слов лишних не надо.
Чувств узоры изысканные
Бросают друг другу взгляды.

В воздухе цепко повис
Мост взаимного понимания.
Слепит глаза белый лист.
Старательно выводим название.

Жаркие краски страсти
Расплескаем яркими пятнами.
Сладкие мгновения ласки.
Ароматы малиново-мятные...

Читаю стих двадцатого столетия,
быть может – лучший, утверждать нельзя…
Вожу вдоль строчек глазом (околесица!)
и пальцем, словно по лицу скользя.
Нестройно всё - и стопы не подсчитаны,
нарушен ритм, а смысла вовсе нет.
Торчат ключицы, или то уключины
безвёслой лодки, что плывёт по не-

оглядной глади озера поэзии -
я зачерпну «сухой водицы» горсть,
испробую - божествен вкус амброзии
(стихов нетленных заповедный ГОСТ).
Ну, вот и берег - новая отметина,
да чудом кромка ускользает...

Нас удивляет всех погода,
Плюс двадцать два, и то в тени.
Для сентября довольно много,
Сухие, теплые все дни…

Нам по душе такая осень,
Теплу мы рады как всегда.
Нам холод нравится не очень,
Но все-таки придет зима.

Ну, а пока теплу мы рады,
Пусть солнышко поджарит нас.
Вот дождик хлынул, от досады
Ему я показал кулак.

Нас удивляет всех погода,
Плюс двадцать два, и то в тени.
Для сентября довольно много,
Тепло в душе у нас внутри.

Нас больше нет... Мы плавно исчезали...
Пропали в лабиринты- тупики.
Цеплялись за мечты, но не достали,
И угодили в цепкие силки.

Нас больше нет... Нам всё это приснилось...
Взаимопонимание- любовь...
Она не попрощавшись удалилась,
Оставив за собой немую боль...

Нас больше нет... Мы снова половинки...
У каждого в груди с десяток ран.
И в сердце вновь звенят, как прежде льдинки,
А голова вопит-:" Самообман!"

Нас больше нет... Молчание из трубки...
И нечего сказать в повисшей...

Нас на Земле людей так много,
Так мало тех кто нас поймёт.
У всех свой мир, своя берлога,
В ней каждый сам собой живёт.

Себе желает счастья каждый,
Своё — на свой манер и лад.
Ведь взгляд на мир у всех нас разный,
У всех свой вкус и свой наряд.

Друг друга часто мы не слышим,
Своё пытаясь доказать.
То что мы любим, чем мы дышим,
Другим стараясь навязать.

Забыв спросить чего желают,
Они себе и чем живут.
И злимся если отвергая,
От нас в сторонку отойдут.

Нас на Земле людей...

Нас любят небеса. Но вот за что?
За то, что мы других не замечаем?
За то, что многое у нас грешно?
Нас любят небеса. За что, не знаем.

Нас любят безусловно, просто так.
Они нас любят искренней любовью.
И никому не скажут: «Ты мне враг!
Сейчас ты свой позор искупишь кровью».

Нас любят небеса уже давно.
Они любовь свою к нам проявляют.
И это значит, им не все равно.
Нам небеса пока что доверяют.

Нас мажет утро золотистым медом,
Поет и ластится, как льстивый юный пес.
Ты ускользаешь, связанный восходом,
Из-под моих улыбок и волос,

В окно распахнутое, да навстречу ветру,
Вмиг устремляешься вперед, в небесный рай:
Ты - часть меня, и я кричу об этом,
Но ты не слышишь. Что же, ускользай:

Лети меж звезд, меж лун и расстояний,
Раздаривая чувства и любя
Других. Но где-нибудь, случайно,
Вдруг ощути, что я - глоток тебя!

Метнись порывом в стылое пространство,
В бескровных...

Нас случай свёл, была весна,
Крошился лёд и таял звонко,
И неприступности стенаКазалась до смешного тонкой.

Так много общего у нас,
И мысли так синхронно точны,
Но слишком хрупкая стена
Вдруг оказалась очень прочной.

1979

Нас так мало любят,
И мы так мало любим.
Нам так мало верят,
И мы не верим людям.

Не верим и не любим,
Боимся и страдаем.
Сердечки золотые
В железо запираем.

Нам даётся мало,
И мы отдать боимся.
А всё, что собираем,
То копиться, пылиться.

И ходим мы несчастные,
Боимся быть собой.
Боимся, что обидят,
Нарушат наш покой.

Нас обидел бяка -
Все стали бякой вдруг.
Но кто-то ведь обязан
Разрушить этот круг.

Но кто-то должен смелым,
Да, просто смелым быть.
Забыть...