Наряд

Дух мятежный, взор безбрежный,
Оседлав свободу, кинул небосводу:
"Слышишь ты меня? Твоим вовек не буду я!"
И упал, раскинув руки, в бездну хаоса и муки...

Болью вешней, разговевшей
Прыгнул в чести с горы лести,
Пал безумцем в стадо раздавать наряды,
Разгонять его ретиво, грубо, нагло и глумливо.

Стадо блеет. От страха холодеет,
Дух высокомерно действует примерно:
Слабых убивает, в огнь мук бросает.
Сильных оставляет - меж собой сношает.

Небо гневится - а мятежный щерится...

Каштаны выпустили свечки,
Листву одели липы-медоносы.
Трепещут на ветру берез сердечки,
У ив печальных зеленеют косы.

Еще без листьев греческий орех,
Но выбросил зеленые сережки...
Акация стоит печальней всех –
Она одна в поношенной одежке!

Как грустно ей, наверно, на ветру
Шуршать засохшим с осени нарядом
И осыпаться медью по двору…
Но не печалься, милая, не надо!

Еще наступит тот желанный миг,
Когда в разгар пленительного мая
Твой вид внезапно всех ошеломит -
Ты...

Весенним вальсом
Вновь закружатся в парке
Ветви черемух

В наряды и платья
Оденется лес и луга
Запахом нежным

Сказок лазоревый край
Сердцем впитаю
Время вернется опять
К теплому лету

Любовь, когда обиды, недомолвки
ты учишься безропотно прощать.
Любовь, когда ты ждёшь в часы размолвки
с готовностью всё заново начать.

Любовь, когда разлука словно камень,
и день теряет остроту и свет,
из бледной искры возгорится пламя,
когда тебя согреет тет-а-тет.

Любовь, когда бушует как торнадо
накалом страсть, ты вспыхнешь от неё,
и кругом голова, но надо иль не надо,
таких вопросов не терзает остриё.

Когда распахивая душу настежь,
себя ты даришь, не боясь...

О, детство! Как в нем удается,
Младенцем глядя из гнезда,
Увидеть то, что остается
Навечно в сердце, навсегда.
Казалось, что весь мир был рядом,
А утром, вечером и днем
Небесный свет менял наряды
Всему, что было за окном.
Там, за окном, был лучший театр,
Пылал заката алый бант
И заряжался конденсатор,
Чтоб током напоить талант.
От срока стертый, побелевший,
Тот озаренный детский взгляд
Хранится в памяти умершей,
Шумит листвой застывший сад...

И снова в плену маскарада терялась во мгле.
Поэта ждала, а явился безжалостный критик
Молчит усмехаясь. И тени бредут по земле.
- Вы слишком бледны. - Я бедна, ну чего вы молчите?
Не верит, чудак, а какое мне дело до тех,
Кто счет лишь деньгам все ведет и не знает пощады.
Я слишком бедная, и уже не пленяет успех.
О счастье мечтала, да где оно тихое счастье.
И там маскарад, и меня они ждали давно.
Капризны и немы юнцы, а глядят деловито.
И этот старик, от успеха и славы хмельной
- Да...

Пушистый дождь в окно стучится,
И в ваш дом спешит народ.
В этот день скоро все случится,
Свадьба! Счастье! К нам идет!!!!

Пусть Свадьбы дождь, с Небес постель,
Войдут в ваш дом, как добрый друг.
Подарят счастья в колыбель,
Сотрут печали и недуг…

Припев:
И в этот день свадебные тосты польются,
От низин до высокого неба.
И в поздравления сольются
Миллионы капелек с неба.

А в хрустальную ночь к Вам Сказка придет,
И зажгутся звезды безмятежно.
Желанье исполнит, этот свадебный...

Она обнажалась, срывая одежды,
Нелепейшей страсти, и странной надежды,
Желая Вам душу свою показать,
Пред этой толпой обнажалась опять.

И молча смотрели чужие мужчины,
И не было более странной картины.
Чем эти, летящие прочь покрывала,
Со смехом немым всю одежду срывала,

Швыряла толпе дорогие наряды,
О дивная осень - пора листопада,
Кружились, кружились листы золотые,
И девы смотрели, о чем-то грустили.

И контуры -вдруг нагота проступила,
И замерли все, и толпа отступила,
А...

Это шутка? Не пойму,
Почему я так живу,
Не сидится в доме теплом,
Плачу, хоть в наряде модном.
Нет в этой жизни радости мне,
Нет и тех слов, что шептала тебе,
Ты не приходишь и не звонишь,
И с каждым разом все больше молчишь…
В любви мне клянешься, а что мне с того?
Будущее наше за нас решено,
Сердце свое я тебе отдала,
Только взамен ничего не взяла,
Это рок мой печальный во веки веков,
Жить мне одной без друзей и врагов.
Не хочу в этой жизни больше страдать,
Но для этого тебе...

Как живописец обнажает тело
Прекрасной девы на глазах у всех,
Так снова осень, к нам врываясь смело,
Всю наготу являет. Только смех
Ее еще звучит в притихшем доме,
и как одежды, листья сбросил клен,
И старый дуб молчит в своей истоме,
и кто-то в эту наготу влюблен.

Художник дивный, что теперь наряды.
Деталь пустая, призрачная блажь.
И мы живем в эпоху листопада,
и наготе ты должное отдашь.
И эту обнаженную сонату
поэт подхватит в полночи опять.
О, осень, осень, дивная...