Наивное христианство

Мы разделили это мир на части,
Пространство, время, цвет,
Субстанцию, наверное, отчасти.
Но только восприятия всего,
Как целого, наверно, оттого
В том мире больше нет.
И не собрать до целого все части.

А целое, тот Абсолют пропал,
Разодранный по-детски нашим восприятьем,
И мир от этого безумным стал,
А мы считаем это столь наивно счастьем.

Крупицы целого опять собрав,
Получим копию бездушную "Начала".
И если я по-вашему не прав,
Начните все ломать отчаянно сначала.

С пеленок в сказках, небылицах
Земли младенчество растет.
Монетой чистой взор открытый
Мир иллюзорный познает.

Разгул фантазии опасен
Для их доверчивых умов,
Для глаз наивных, любопытных,
Для уязвимых родничков.

Мировоззрение порока
Слащавым ядом жжет глаза,
Слезой отравленной играют
Фальшивых видов образа.

Любое правды искаженье,
Коварной кривды миражи
Почти что истин не бывает,
Живут иллюзии во лжи.

Отображая мир желаний
Нельзя хулить и украшать...

Ну, полноте, ведь жизнь тебе дана,
Но только не затем, чтоб вперив очи,
Всю жизнь свою чего-то, но ждала,
И проводила в забытьи все ночи.

Ну сколько можно сказкой этой жить,
Подвешенным болтаться Буратино.
Ведь важно в этом новом мире "Быть",
А на "Иметь" - имеют Буратино.

Ты ждешь от разных обещаний толк,
Поверь прожженому уже повесе,
Что обещающий лишь только волк,
А ты при этом не прибавишь в весе.

Коль ты такой наивный дурачок,
То сказка обратится страшной былью.
Попался...

Колючая, словно касатка,
Дорога мне выпала вновь.
И вместо квартиры - палатка,
И ноги, истёртые в кровь.

Наивным, непрошенным зверем
Оставил я в мире следы.
Напрасно я в лучшее верил,
Когда вокруг столько беды.

Средь сосен дремучих, в палатке,
Я шорохи слушаю вновь.
Что если там бродит украдкой,
Живая, пока что, любовь?

И, полная вечной загадки,
Листвой, а не ворохом слов,
Швыряет мне осень заплатки
На душу, истёртую в кровь.

Деньги-двигатель прогресса,
Деньги-двигатель души.
Деньги,деньги-вы от Беса,
Правьте в центре и в глуши;
Разлетайтеся купюрой,
Звон монетный-слух ласкай...
Умная?Пусть станет дурой.
Не поверят?Взятку дай.
Негодяй-пусть станет честным.
Бездарь-пусть руководит.
Кто за правду,неизвестным-
Пусть погибнет
Бог простит.
И в любви большой вы стимул,
Девочке наивной,пусть
Проститутки сунут титул.
Деньги в этом ваша суть.
В сути все мы проститутки,
Продаемся кто за что...

Улицы скучно дремлют, в тёмных квартирах тихо,
Только ночным бродягам город готовит пищу.
Где-то блуждают грустно два одиноких психа,
Что прикоснуться к счастью шансов уже не ищут.

Скромно подарим ночи мыслей хмельных частицу,
Вспомнив на миг эпоху детских своих игрушек.
– Ты посмотри на стены! Видишь в слезах больницу?
– Ты посмотри на небо! Видишь на тучах души?

Тлеет в зубах окурок, жмётся в кармане гривна,
Лентой змеиной вьётся чёрных теней дорога.
Всё бесполезно-странно, глупо...

Забудь! Не вспоминай!
Он перестанет тебе сниться!
Запомни навсегда и знай,
Любовь с ним не случится!

И как бы больно не было тебе,
Ты перестань мечтать о нем…
В твоей больной, израненной судьбе
Покажется все это только сном!

Перетерпи, всем силу покажи!
И дай понять всем, что его не знаешь!
И я прошу, ему ты не скажи,
Как без него страдаешь!!!

Никто не должен знать,
Как сильно любишь ты!!!
Не вздумай ты страдать! –
Не разбивай мечты!!!

Мечты твои наивны..
Не любит он...

Мне снился сон…..
Ах, расскажу едвали,
Как два артиста,
Споривши, играли.

Зал в этот день был полон до отказа.
И гений молодой, не ждя заказа,
Сердца игрой на скрипке покорял,
Аплодисментов бурный шквал срывал.

Но вот и пауза. Коротенький антракт.
И вышел тот, кто подписал контракт,
Чьё имя на афише объявлялось
И чья игра так долго ожидалась.

Он, проходя, на партитуру глянул
И что-то тихо первому сказал.
Тот побледнел и от него отпрянул…
И в напряжении застыл огромный зал...

Вот листаю старые тетради,
Годы проведенные с тобой вдвоем.
Сколько лет прошло,чего же ради,
Жизнь порадовала разным бытием?

Вот давно уже мы поседели,
Дети выросли, а мы еще живем,
Но вдали, неужто охладели,
Может важность этого теперь поймем?

Но одно я помнить долго буду,
Детское, совсем наивное тепло,
И его я вовсе не забуду,
Хоть и было это ужас как давно!

Александру Губареву
Швейцария, Женева

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...