Начаться

Поблекли, высохли поганки, и связка мухоморов,
писк, на мышь он наступил, на хвост, окстись, на
трезвую ты голову явись, и свадьба зайцев и дру-
гих, о чём не говорил, затих, и судорожных дел,
старик, пришёл, явился, забияка, его хуаном зва-
ли, деда, для уваженья дон прибавим, что желтиз-
ны, бордовости и бирюзы прибавит, и в размышле-
ньях и в мечтах, и будущих поступках, да и в снах,
грибы, как кактусы, начало всех начал, об этом
он вещал, лишь время одиноко, у каждого своё...

Она:
О если бы я могла понять.
Зачем ты в снах моих опять.
Печальный сон меня томил,
Избыток счастья, последних сил.

Автор:
Душа даёт рассудку много силы,
За холод слов несправедливых.
И многих родников воды испив,
Воспоминания души испепелив.

Она:
И этот свет, что так манил,
Ты был жесток, ты не любил.
И я теперь, оставлена без сил,
Ты не любил, ты не любил.

Она:
Своих друзей, по жизни растерял,
Слова любви, так часто повторял.
И...

Ты - женщина, ты - книга между книг,
Ты - свернутый, запечатленный свиток;
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг.

Ты - женщина, ты - ведьмовский напиток!
Он жжет огнем, едва в уста проник;
Но пьющий пламя подавляет крик
И славословит бешено средь пыток.

Ты - женщина, и этим ты права.
От века убрана короной звездной,
Ты - в наших безднах образ божества!

Мы для тебя влечем ярем железный,
Тебе мы служим, тверди гор дробя,
И молимся - от...

Уже пора ложиться спать,
Давно разостлана кровать,
И снова надо понимать,
Что засыпать, как умирать.
И как приходит этот миг,
Когда ты в сон душой проник
И отключился… - где ответ?
Душа была здесь. Теперь – нет!
И по каким таким делам,
Живя здесь, вечно бродим там?
Везде проблемы мы решаем,
Что было здесь – там забываем,
Что было там – не ставим в счет,
Но все же снам ведем учет.
Там чьей-то Воле мы послушны,
Внимательны, неравнодушны
И в странной суете живя,
Едва осознаем себя...

Любомир сидел, склонившись,
И с печалью на лице,
Так от слуг и не добившись,
Что случилось во дворце.

Где жена его, Милена?
Ведь была же в терему!
Не прошла ж она сквозь стены…
Как исчезла? Почему?

Да! Была в своей светлице
Перед зеркалом, одна.
Но она же ведь не птица,
Улететь чтоб из окна.

И не выпрыгнешь в окошко:
Над землею высоко …
Да! Не птица и не кошка!
Что ж случиться-то могло?!

В деревнях прошли окрестных,
Всё надеялись, а вдруг …
Всех крестьян спросили...

Елена Андреевна с грустью глядела:
В зеркале были её пятьдесят.
"Это ужасно! Как располнела!
Может, толстит меня этот наряд?!

Ох, эти годы, куда от них скрыться!
Если б возможно назад повернуть!
С возрастом всё-таки трудно смириться,
Жаль, что короткий у юности путь.

Впрочем, ровесницы выглядят хуже …
Я еще как-то и чем-то держусь.
Может, корсет затянуть бы потуже?!
Лучше – диета, как только вернусь!"

Елену Андреевну ждали подруги.
В коттедже за городом все собрались.
Место...

Реформа в МВД прошла
Переаттестация «достойная» была…
Самые «лучшие» в полицию прошли,
А те, кто переаттестацию не прошли
В другие структуры МВД перешли…
По состоянию здоровья на кирпичный завод не пошли
Комиссию на физический труд не прошли…
Кто в полицию прошел
Он страну здесь не «подвел»
Начались с их стороны
Убийства и грабежи, без какой либо вины…
Пытки над задержанными начались… такие…
Как в тридцать седьмые года… лихие.
По телевидению не врали.
Было это издевательство в...

Наконец-то началась флюктуация
Наконец-то начались изменения
В точке земной бифуркации
Заходила ходуном вся система
Красным светом взвыла сирена:
- Отмена старого режима, отмена!!!

Сместилась в край равновесная система:
- Отмена старого режима, отмена!!!
Только два варианта возможны
Один простой вариант,
Второй очень сложный

Либо полное системы разрушенье
Либо высокое, новое свеченье
Стала хорошо видна бифуркация
И все больше в нас всех флюктуация

Даже Земля гудит под нами...

Заканчивает жизнь "век обезьян",
Развеян прах больных теорий.
Понятен кажется изъян,
Тяжелых жизненных историй.

Секреты тайных орденов,
По мере времени всплывают.
За толщей лавровых венков,
За толщей времени песков,
Послания ангелов читают.

И шаг к религии другой,
И вера в свет преобладает.
И запоет псалмы немой,
И ослепленный закивает.

И каждый вид,как бы один,
И каждый важен в своем роде.
И сотворил их Бог,- един,
И дан завет к большой свободе.

И разорвется адский круг...

Однотонный спектр слабеющего дня –
повторение пройденного –
здесь я, как я,
как пустота начала и конца,
заточенное в камень сердцебиенье.
Мёртвоплывущая ткань земли.
Где твои дети, весна?
Твоя душа, разлившаяся кошачьим “мяу”
у поверхностного натяжения луж
цвета грязного асфальта,
как художник смотрит в абстракцию берёз,
цветущих каплями влаги,
в Мафусаилов век замёрзших в танце звёзд,
в воздушный хлопок переменчивого неба,
в персиковую предвечернюю смоль,
в чёрный гранит...