На тройке лучших нот

Двадцать седьмое декабря!
Зимнее время календаря…
Хотя на Дону Весна гуляет!
Солнце землю прогревает.
Изменилась видать природа!
Хотя хорошая стоит погода…
Утки такой погоде рады!
Дары природы им награды.
Есть чем в Дону им поживиться
И до весны здесь прокормиться,
А коль начнутся здесь холода!
Для уток диких здесь беда.
Казаку не привыкать к капризам!
К аномальным природы сюрпризам…
Встретим Новый Год! Без снега,
В упряжи будут… не сани, а телега.
Чтоб прокатить в ней деда...

Смотри в его глазах риторика огня,
Смотри, в его глазах нет дна,
Смотри, как горько ему от пыли
И ненужной правоты музыки...
Твой Гендель жив,
Он в чётный снег выпадает летом
На сухость губ и требовательность рук,
Где холод пытается придвинуться к нотам,
И с выдохом опадают листья, теряя нимб...
Помешанный на ветре и любви,
Смотри, твой Гендель жив...
Смотри в глаза, пока еще не стало давно…
Так отдается жизнь восходу,
Чтобы забыть про веер лун в кошачьей грации,
Где музыка...

Новый год пришел со снегом!
Да! Под чистым донским небом…
Всё в округе на Дону укрыл!
Даже сосны донские нарядил.
В лесу сосновом такая красота!
Радуется у донского казака душа,
Что Новый Год пришел со снегом…
С белоснежной зимней негой.
Куда не глянешь,- кругом белизна!
Такая красота… казакам и нужна…
Тройку можно в сани запрягать!
По родным степям,- на ней рассекать.
Чтоб снег под полозом вздымался!
Казак в санях с казачкой обнимался…
Как в старину бывало на Дону!
Имел казак в...

Он думать про неё забыл,
Как вдруг, она во сне явилась
В стихах застыл любовный пыл –
Фантом её возник, как милость.

Как тут не верить в чудеса:
Девятый месяц, туз и тройка,
У Дамы карие глаза,
И Дева стала знаком только.

Размытый облик не узнать,
Но голос спутать невозможно,
О Господи, зачем опять? –
Упрятаны ведь чувства в ножны.

Помню детский вкус колы,
Помню первый день школы,
Помню первую линейку,
Помню в школьном дворе скамейку.
Помню очереди в школьной столовой,
Помню как бегал за Наташей Сычковой.
Помню драку школа на школу,
на Десятой Фонтана,
Помню как меня тогда, ругала мама.
Помню как меня бабушка после школы кормила,
Помню соседку антисемитку, по имени Неонила.
Помню пса по кличке Бим,
Помню как ездил с родителями в Крым.
Помню секцию плавания,
на проспекте Шевченко,
Помню Брежневa, Андроповa...

Вы, моя вслух произнесенная,
Каким мне осениться цветом,
Рожденному в словах элегий ветра,
Огня молитву прочитав в касаньи губ;
Где есть строка, что прожигает до крови
В нас всю весну и бездну опаданья,
И не её ли я в груди несу,
(Как тайну смысла, время оживанья,)
В тот Сад, что вновь сгущается в саду.
Со всеми поцелуями у рта,
Где кровь целуемых Целуема навек...
Склоненному над лирикой креста
Поить собой свой желторотый век.
Свеча свечу рождает в зеркалах,
Не отказав нам в танце...

Ночь встаёт и осыпается сухими листьями заката.
Вес волшебства срывает с губ пустоту.
За краем моего стола глаза доцветут до прозрачности.
Ветер сдувает взгляды с задуманной тишины
И произносит нас вслух.
Вода чернил, которая спит тише, передается пальцам рук
И страницы на полях сбиваются в строки...
Сосуществованием, горящим и знаковым,
Началом ветра, падающего на белый парус листа.

Произносить медленно алый цветок.
Мягкая каллиграфия,
Как первое сердцебиение
Во времена цветения...

И ночь нас положит вместе,
И день проведет нас за руку
И буквы - всегда эпизод.
Он ничего не значит или синоним всего.
Как сок тела, как соль и сахар, как хлеб и зерна,
Как то, что царапает небо,
Как эпицентр между касанием и поэзией.
Голос слова всё ещё дрожит меж строк...
Ветра обернут аромат, оставят строфу гореть звездой...
Кто-то будет смотреть на неё сквозь темные створки окна...
Но о чём ты будешь молчать?

Не держу, а несу мягкий мой словарь.
Метафора - всегда мерцание...

разлила светлость бабье лето
гудит надир, звенит зенит
и согласовано и спето
зима грядущее и лето
одною нотою звенит
какая синь у небосвода
какая чистая вода
какая чистая свобода
была и есть в тебе всегда
разлила светлость бабье лето
гудит надир, звенит зенит
и согласовано и спето
зима грядущее и лето
одною нотою звенит

Живём ни шатко и ни валко
Мы на Планете, бывшей РАЕМ.
Её мы превратили в СВАЛКУ,
Которой ни конца, ни края.

Безумной алчности в угоду
Не внемля Голосу Небес,
Уничтожает всю Природу
Наш «бог» - технический Прогресс.

С преступным Нравом, с Мыслью косной
Наш «дух» не тянет и на тройку.
Зачем мы вышли в ближний Космос? –
Чтоб сделать и Его ПОМОЙКОЙ!