На тропе

Время не надо торопить,
Надо уметь им наслаждаться.
Нельзя по жизни слабой быть,
Надо уметь с бедой справляться.
И не жалея абсолютно ничего
Идти по жизни смелым шагом,
Искать тебя лишь одного,
Ступая по крутым оврагам
Тропинкой счастья своего.

Я не смог добежать до мечты
И я сдался… Какой я глупец!
Растворившись в туманах судьбы,
Я решил, что пришел мне конец.
Как же глуп я был! Как же слеп!
Я не верил, а значит, не мог,
Не смотря на бессмысленный бег,
Перейти горизонта порог…
Но теперь я открыл эту дверь,
И теперь мне почти все равно;
Мне поет голос истины: «Верь!
И беги туда, где легко!
Не смотри ни назад, ни вперед,
Не считай, сколько сделал шагов!
Просто верь, и свобода придет
И не будет ни цепей, ни замков!
Просто...

Я опять осталась одна
среди осени мокрой и опавшей листвы,
сново ты ушел от меня
и теперь тебя не зови.
Все равно ты уже не придешь,
не вернешься ко мне уже ты,
и умоет дорогу дождь,
и исчезнут твои следы.
Побегу за тобой тогда я,
хоть тропу не легко отыскать
и скажу, что люблю тебя,
чтоб вернулся ко мне ты опять.
Чтоб любил ты меня без конца,
чтоб не знали размолвки мы,
и тогда ни дожди, ни снега,
не смогут следы замести.
Не исчезнет с дороги твой след,
ибо он ко мне приведет...

Москва, июль, жара… Жизнь бьет фонтаном,
Потоком ярких брызг по осевой
Саабы, вольво, ланчи….как в дурмане
Мелькают «Редисон», «Мираж», «Саввой»…
Красавицы в шикарных недрах мерсов
Прохладным взглядом по толпе скользят
Завистливым, увы, дырявя сердце,
Иных ввергая в страсти жгучий ад.

А рядышком дитя немытое Арбата
Одиннадцати лет, ступая смело
От урны к урне, пред судьбою виновата,
Снует в замурзанных штанишках белых,
Когда-то белых и с бедра чужого верно
С недетскими...

Ночная мгла разлилась, побежала,
гуашью чёрной к балке, у реки,
луна тропой мерцающей дрожала,
как будто плыли в волнах светлячки.
С полей медовым духом сенокосным
так веет ветерок, дурманя нас,
и я цветы тебе вплетаю в косы,
а сам в плену твоих волшебных глаз.
Нам до зари не много и не мало,
любить друг друга нежно и ласкать,
и ночь нам в этом только помогала
ночными бабочками по полям летать.

Спешу по трассе я вдоль речки, речки Пинеги.
Качу на север смело, следом за пургой,
В просторах неба черно-, черно-, черно-синего
Луна встаёт над заметенною тайгой,

Незамерзающей блестит под носом лужицей.
Пустынна трасса – разошёлся Дед Мороз,
И, лишь порою, как-то, очень уж по-дружески,
Мигает встречный, жёлтым глазом, лесовоз.

Мечты на стекла наморожены узорами,
Их без проблем ладонью нежно отогреть.
Ты не грусти, дружок, ведь это очень здорово
Вот так катить на Норд и молча...

Твой кроткий нрав и трезвость мыслей
Природа наделила волшебством.
В твоих глазах свое я счастье видел,
И очень жаль, что не давал себе спросить о нем.

В другом, свое ты счастье видишь,
А я выходит не причем.
Его люблю я - говорила ты,
А я дарил тебе цветы.

Всю жизнь готова с ним прожить,
Ответила ты мне.
А я стихи тебе дарил,
Что рождены в душе, благодаря тебе.

Судьбы извилистые тропы,
Меня ведут к концу пути.
О как мечтал и как желал,
Свой путь с тобою я пройти.

Ты...

Дорогая, пойдем потанцуем -
нынче вечер хороший такой!
заплачу глубиной поцелуя
за единственный танец с тобой.

А не хочешь - у моря присядем
вместо душного странного сна:
нам раскроет певучие тайны
со звездою в короне волна.

Или там - на обрыве зловещем,
где тропинки застыл серпантин,
мы увидим рассвета подсвечник,
и навеки подружимся с ним -

Это солнце проснулось, ликуя,
радо встрече с тобой и со мной...
Дорогая, пойдем потанцуем -
нынче вечер хороший такой!

Вспыхнули в глазах твоих зарницы,
Разгоняя сумрак голубой.
Зашуршали в памяти страницы –
Те, что исписали мы с тобой.

Кое-где бумага пожелтела,
И чернила выцвели слегка.
Только это не меняет дела,
Коль тверда, по-прежнему, рука.

Коль, по-прежнему, строка ложится,
Как волна морская на песок,
И готов я на тебя молиться:
Ты и есть мой самый главный Бог.

А, когда за гранью мирозданья
Побреду я Млечною Тропой,
Звезды мне подскажут заклинанье,
Чтобы мог я встретиться с тобой….

Что бы мне такое сделать,
Чтоб душа вернулась в тело
И при этом не потух
Быстролетный пламень-дух?
Фиолетовой молитвой
Побеждая в новых битвах,
Прозреваю в синь небес
И юнно-зеленый лес.
По тропинке надобрывной
С верой странной и наивной
В справедливость мирозданья
Ускользаю на заданье
Победителя луны,
Навевавшей звездам сны.
Отголоском дальних взрывов
На Земле поет с надрывом
В пустоте слепой глуши
Скрипка преданной души.