На кухне арабики зерна

В который раз обманывает власть –
Обещанное спрятано в карман.
Вновь над народом посмеялись всласть
Те, кто готовили этот обман.

Куда уходят миллиарды наши
За газ и нефть, за никель и зерно?
И на кого работаем и пашем,
Если народ беднеет всё равно?

А богатеют только олигархи –
На прибыль претендентов нет других.
Они живут покруче, чем монархи,
И в этом мире – всё только для них!

К подобному подобное притянет –
Ещё Гермес об этом говорил.
Но не в страну, а из страны все...

Мы с тобою в атмосфере душной кухни
Но нам совсем не мешает этот воздух
Заполняем мы пространство мыслью бесконечной .От того может и глупой
Замечаем приближение истин
Запиваем все время чаем
Философий с крон первый падающий лист
Но мы с тобою в нем души не чаем
И любим тратить время в кругах шатаний болтаний

Вяли помидоры ,теряли тонус тона
Спиной вставала природа ,уходила она
Горячее дыхание оссенней порой
Было просто язвой с твоей доброй красотой
Проводили время мы с...

Друзья мои, я не был на войне,
Но я все помню по рассказам деда,
Он говорил на кухне в тишине,
Как нелегко далась нам та победа...

Огнем горела Курская дуга,
Давили оборону клинья танков,
Любой ценой остановить врага,
Особенно прорвавшегося с флангов...

Дымят, уже закончен их поход,
Семь тигров из фашисткого зверинца
На миг враг передышки не дает...
И днем и ночью приходилось биться...

Несладко вобщем, что ни говори!
А тут еще немецкая пехота
Работал снайпер...

Приближение к зеркалу

Весна твоей жизни совпала с весною,
Венцы филармонии Бах осеняет,
И плачут над каждой органной трубою
Заздравные свечи, и воск их не тает.

Над пурпурной тяжестью бархатных кресел
В сребристо-линейном ристалище зала
Горящею радугой реквием взвесил
Электроорган векового накала.

Он помнит величье и свечки иные,
Ручейную сладкую негу вотуне,
Бессмертие любит изыски свечные,
Червовые искусы в черном июне.

Давно извели бедных рыцарей дивы,
Какие спасать их...

Недопитые чашки. Ненаписанные стихи.
Непонятные мысли укутались в одеяло.
Толчки сердца. чувствительны. Но тихи.
И тяжелые веки. Устали.

Позабытые фразы. Слова.
Потонувшая суть разговора
В уж остывшем эспрессо. Пора
Потеряться в толпе серой снова.

В сеть включенный весь день ноутбук.
Чуть замерзшие клавиши с буквами.
Отдаём в руки сердце из рук.
Без цены, исчисляемой фунтами.

Столь неблизкие люди. Чужие слова.
Тело просит покоя. Отключки от мира.
Умирает. В то время другие...

Всё будет так, как мы не ждали…

Но верили, иначе быть не может.

Ты трогаешь рукою пустоту,

пытаясь отыскать опору в ней,

но лишь теряешь силы…

Опоры в прошлом больше нет!

Так превзойди себя,

но как привязана душа к Вишневым тем садам…

которых след простыл,

прощение не возвращает сил…

Но не ищи же больше взглядом солнце,

зашедшее за горизонт.

Под шум морской волны

прилива силы собери,

и вылети из прошлого! –

как в тело новое войди –

к себе...

Грязь на полу, салфетки и шприцы,
бутылки из-под водки, банки пива,
ведь это же не я, да и не ты,
мы жили так безжалостно красиво.

В душе ранимой может быть надлом,
и розовое небо стало алым,
ты просто видишь "глюки" и при том,
все время чувствуешь себя усталым.

Уйти в нирвану, может улететь,
не мучатся от этого бессилия,
прощальную хотел тебе я спеть...
Увы, подрезали мне черти крылья.

Матрац весь порван, а руке игла,
не вены, а дуршлаг из кухни мамы,
прости,любимый, я не...

Я смотрю в немецкие окна с заморскими стеклами,
Дышат стены обоями из целлюлозы французской.
Отражаюсь Испанскими бликами потолка мокрого,
Освещает потемки мои Голландская люстра.

Трогаю добротную мебель из польского дуба,
Украшаю пространство китайским фарфором.
И в шкафу платяном есть Английская шуба,
А ковер под ногами с Индийским колором.

Моя кухня не тесна,-из Мексики родом,
Холодильник норвежский с арктической стужей.
Телевизор японский практически новый,
Ну и центр...

Хоть, дело папе непривычно,
Коль, занимается обычно,
Ребёночком, хозяйка-мать,
Но, как-то, мама попросила,
Чтоб Вовке-малышу, их сыну,
На время, папе, «мамкой» стать.

И первым стало порученьем —
С утра, пирожное, печенье,
Сыночку с кухни принести
И на прививку отвезти.

Всё сделал папа, уж машина
У поликлиники стоит,
Лишь показались папа с сыном,
Тут медсестра и говорит:

«Ну, богатырь, где наша попка?
Ложись скорее на живот!»
Увидев шприц, сыночек Вовка
Вдруг папе заявил...

В тебе, как в зерне, вызревает душа моя.
На тебя, как на почву опирается.
Тобою, как ветром овевается, вдохновляясь!
На тебе – как на сути своей – сосредоточена душа моя.
И любовью к тебе оживает душа, на Земле и в Мирах рождаясь.
Знать, на то воля Духа была,
Так распорядилась Судьба.
И Монада у нас одна.
Одна – Тайна…

Ты боишься людей,
Ибо они только делают вид, что понимают тебя.
Ты так долго ждала Любовь, что забыла, что это такое…
Нет, не забыла, но отдала голосу…
И он разнес...