На границе

Не велено? и бесконечность разделил, опоро-
жнил, всю узость до предела/простора.
- А кто кричал?
- Держите вора, кто ноль украл, от тора основ-
анье?
Он повелитель точки, придыханья, без крови и
позыва страсти, ты в чёрную дыру попал, отча-
сти, и разделил цвета на блики и глянца, будто
вопли/крики и ввысь/весь.................
и блеск вселенной возносил,...................
и аритмия вдоха, пульс застыл....... и пауза
жестока,.....прогоркла, подавилась, продли-
лась или...

Не вырывай,не надо,рано,(навсегда),(и грудь цела
и сердце цело), и не граната, оно, ....дело/древо.....
сосудами, корнями, (про-ро-сло)?
(из Хельсинки летел он в О-сло).
Ты твердь,ты почва,слово,блеск или ударов в рёбра,
треск? бесценен, жалок, обесцвечен, или окрашен
навсегда, какой твой цвет? а впрочем, ерунда, хаме-
леон, вот ближе,чётче и небу наземь не упасть,пока
в его сознанье власть, в руках, мы живы, кротки,тще-
тны, велики и горды,...и смертны,....смирены.
- Чего орут...

- Почему там пушек горы,
И войска пришли в движенье?
- Это бывшие партнёры
Расставляют нам мишени!

У горизонта нет границ,
Хоть с этим можно и поспорить.
Жизнь человечья, - это блиц,
Короче эры априори.

И выбор, кто с тобой в пути,
Не так уж тяжкий, как казалось.
Кого полюбишь, - отпусти,
Чтоб полюбившая осталась.

Где дверь и надпись кратко "вход",
Не обязательно есть выход.
Не каждый шаг ведёт вперёд,
А тишина, - не значит тихо.

Знакомств случайных в мире нет,
Зато есть право ошибиться.
И только истинный поэт
Творить выходит за границы.

28.10.2014

Разделяют людей не границы и стены,
Разделяют их ненависть, зависть, обида и ложь.
Мир привычный, взорвав изнутри перемены,
Колют болью сердца их, сильнее чем нож.

Отрекутся друзья, а родные отвергнут,
Ослабевших, боясь заразиться бедою от них.
И ведут босиком по холодному, белому снегу,
Тех, кого случай смог послать в руки чужих.

Солнце яркое, снег отразив, их ослепит,
Когда выстрел, швырнёт на него их лицом.
И задует, свечу жизни их, смерти ветер,
Посылая их души, на встречу с...

ЧЕРЕЗ ВЕЛИКИЕ ГРАНИЦЫ

Из мира временного этого опять пред предстоящим переходом в Мир Иной,
Чрез разделяющие их собой Великие Границы,
В последний раз пред угасающим, остывшим взором собственного прошлого страницы
Проносятся стремительно одной сплошною чередой.
Так в зыбком зеркале реки, вдоль полосы береговой
Её, сменяясь то и дело, отражение, знакомое давно, едва волнится,
Вторя течению её… Как сон во сне, нам жизнь прошедшая ещё раз точно снится,
Пред пробужденьем, может статься...

В моих снах
Тяжелой луной
Опускается сессия ночи,
Я вижу серебряный путь
На густых, черных коврах
Многоточием звездных клякс.
Сочные гроздья свежести
Питают душное сердце,
Влагой пустого пространства
Омывается нежность
Пустыни дорожной.
Можно кричать
И никто не услышит,
Можно резать вены,
Никто не проснется.
Все ближе
Пропасть ума,
Бездонное свойство вселенной.

Заглянула на свет к москвичу.
К журналисту! Не просто БИЧу.
Он меня сразу в кухню увёл,
Посадил за клеёнчатый стол.

Чайник долго кипеть не хотел,
Видно газ экономно горел...
На столе лишь гранёный стакан...
За стеной что-то воет Билан...

Журналист выключателем – щёлк.
Свет погас. Ну, а он вдруг изрёк:
- Хочешь чаем тебя угощу,
Но потом никуда не пущу!

- За пакет Lipton-чая, дружок?
Да! Согласна.., за мною должок...
Эх, гулять так гулять! Не зевай!
Кстати, денег мне дашь...

Там, где границу ВСЕГО переходят,
НЕЧТО — возможно в НИЧТО перейдёт.
Там, при раскладе любом, взгляд в Природе,
Нашу реальность и мир не найдёт.

Там, за Пределом, великое Таинство,
То, во что жизнь всех живущих ведёт.
Там, может быть, даже время кончается,
И — нет суетности мелких забот.

Там, нет физических тел и возможно,
Нет горя с радостью — чувств вообще нет.
Там, быть не может ни верно, ни ложно,
Там — не живёт и ни Тьма, и ни Свет.

Там, где счёт дней жизни миром закончен...

Напрасно не ищи любви границы:
Нет у нее вершины, края, дна.
И вновь она свои меняет лица:
Был – Месяц, станет – полная Луна.

Живя в ее изменчивых пределах,
С ней в небо воспаряй и падай вниз,
Пока любовь не покидает тело,
Судьба тебя зацепит за карниз

Покатой, скользкой крыши мирозданья.
Удержишься ты на ее краю,
Дойти чтоб до последнего свиданья,
Успеть сказать последнее: «Люблю...»