Мыши

Сплетенье лапок, хвостиков, прикосновенье ушек,
Слегка прижавшись носиком друг к дружке,
Две мышки робко грелись на подушке,
В холодной норке спрятавшись от стужи.
И глазки-бусинки глядели друг на друга,
И постепенно дрожь в телах стихала
И пусть гудит упрямо упрямо где-то вьюга
Им так тепло вдвоем под одеялом.....

Не обидела, обрадовала, как вал на голову,
а кому улов, стерляди, омуля. севрюги,
и другой «белуги», развитие диалога,
в слове, в улове, как «мыша» котом,
«Отто» засучил рукава, траву прорывал,
больно грамотен, сорняки дёргал, бурьян,
амброзию, а нам розы, тюльпаны, а ему,
нарциссы, пусть любуется, восхищается,
дарить лучше, из мусора, пепел, а из «лепа»,
лепнина, на фасад, а ему яд. пусть, лечится,
растирает, поясницу, и другие органы,
тепло греет, участие, понимание...

ночь подкралась уже,
хрумое небо пролилось,
тополь листвою шумит за окном,
песни поёт о том что когда то было,
а я, а я не грущу,
мне просто немного тоскливо,
ведь осень самое время вспомнить о том,
о том, что когда то было...

а было не мало, не много:
досадные промахи были,
а были даже победы,
было то, о чем вспоминать не хочу,
было то, о чем даже не вспомню,
было время, а это многого стоит
оно ускользнуло предательски, мышью
но я, я не грущу,
мне просто немного тоскливо...

– Пять уже было?
– Было.
– А семь?
– Будет.
– Сколько сейчас?
– Не скажу, сосчитай сам.
– Ёжику трудно – снова болит зубик.
– Ты потерпи, скоро отдашь мышам.
– Злым, в Леопольде? Им не отдам – жалко.
– Джерри отдашь?
– Джерри? Ну да, отдам.
– Ёжик, ты спи – поговорим завтра –
звёзды давно манят тебя в даль.
Спи, дорогой, завтра твой день рожденья.
– Я бы хотел джип… синий… большой…

Вот и уснул. Мягко легли тени
cном на подушку рядышком с головой…

То, что мы в жизни, другое, за гранью, это понятно
не сразу и всем, то, что значимо, а там лишь предмет,
метка; здесь, женщина, там это банка; кошка, оттуда,
а тут, щётка, клок; мышь, а там мышеловка; грань эта
то, что присутствует, мнимо, образ рождает, входя в
антимир, блюда, тарелки, на наш анти пир.

1
«Все вы, поэты, не от мира!» -
«Онегин, я достал цветы...!» -
«Порхаешь..., как дитя Сатира;
но вот к кому, всё мчишься ты?» -
«Да к Лариным...» - «Ну, и чудило!
Однако..., там, тебя - не хило
встречает местный коллектив?» -
«Конечно!» - «Братец...- не мотив! -
Обыкновенная семейка...:
Тут всё понятно, милый мой.
Иль «втрескался» ты, с головой,
под их-то интерес? Налей ка...
Но пойла там не пей, совсем,
иначе сдохнешь — без проблем!» -
2
«Оставь, Онегин, ты — не в духе...

Каждое утро такая картинка:
Котик, собака и козочка Зинка.
Масса вопросов, да мало ответов;
Поиск решений и поиск советов.

Песик - разбойник заливисто лает.
Побегать хозяйку с собой приглашает.
Сначала на горку; кубарем вниз,
Ну а потом… Куры, держись!

Грустная козочка явно скучает:
«Вот ведь хозяйка какая дурная!
Не понимает: при всякой погоде
Лучшее место всегда в огороде!»

Кот развалился у печки вальяжно,
Щурит глаза и мурлычет протяжно.
Бьется мыслишка меж рыжих ушей...

Тают образы, звуки и силы...
Эта ночь необычно темна...
Но, взойдя из-за крыш, осветила
Сонный мир Королева-Луна.

Протянула серебряный лучик
И сказала, что выбор за мной:
Мчаться в мир несказуемо лучший
Иль вернуться к юдоли земной.

Есть за Радугой райские двери
В ту страну, где нет боли и бед,
Где резвятся счастливые звери,
Но мой выбор - не этот ответ.

Я останусь, Ночная Владыка,
Чтобы вырасти кошкой большой
И целебные мантры мурлыкать
Тем, кто любит меня всей душой.

Я...

Слезы рябины в окне.
Мышью летучей плавает взгляд по стеклу.
Потенциальной энергией снов
хлябь небосвода схоронена заживо.
Сырость обоев сроднилась с дождем.
Шелк паутины в углу
ловит хорал сквозняков
многоэтажных.
Эхо, промокшее эхо, упало в прихожей,
эхо солнечной браги.
В зеркало, в тусклое зеркало
смотрит туман дверного глазка.
Вселенная расширяется дрожью,
сужается до размера огня
в камине. Вектор,
сломанных ветром цветов, нарисовал на песке
прибой.
Дневник подытожив...

А на кой мне эта правда, а на кой?!!!
Промолчу и отсижусь, я не герой.
Пусть за правду бьются в мире дураки,
Пускай спорят, в драке чешут кулаки.

Не хочу я, не люблю я рисковать.
Люблю сытость я и мягкую кровать.
Лучше тихим быть и сереньким как мышь,
Повезёт — быть может власти угодишь.

И она тебе даст кресло и портфель,
Любят нас покорных сверху, ты поверь.
Пусть они хамят частенько нам и врут,
Но обьедки со стола всегда дают.

Я не гордый, утеру плевок с лица,
Ведь опасно...